– А ты попробуй принести нам хотя бы одну победу.

Он хмурится, а я разворачиваюсь и с широкой улыбкой иду на выход почему-то уверенная, что именно это его зацепит. Он еще такой молодой, стремится всем что-то доказывать. Может быть, не стоит его уговаривать вести себя нормально, а лучше брать его, как там говорят, «на понт»? Бросать ему вызов. Не верится мне, что попроси я его о том, чтобы он вел себя прилично и помог нам начать выигрывать, он бы послушался. А вот так, когда я бросила ему вызов, когда усомнилась в его восхитительности – сработает.

Полностью довольная собой, начинаю тихонько напевать под нос, уверенная, что нашла правильный подход к Дорохову и уже с нетерпением ожидая ближайшего матча.

– Хорошо играет, правда?

Я поворачиваю голову и смотрю на охранника, спасшего меня от глупого и странного транса, во время которого я как ненормальная пялилась на бегающего Дорохова. Киваю и перевожу взгляд обратно на поле, где в такой ранний час только Золотой мальчик.

Красивые, атлетичные футболисты без маек – зрелище не для слабонервных. И хотя я уже привыкшая, все равно на какое-то время зависаю. А Дорохов, к тому же, имеет удивительно рельефное телосложение. Все парни в команде – подтянутые и жилистые, но Ярославу, кажется, во всем надо быть лучшим.

Опять перевожу взгляд на охранника, стоящего неподалеку.

– А что он тут делает в такую рань?

Тот пожимает плечами.

– Так каждое утро приходит в шесть.

Я удивленно смотрю на поле. В шесть? Тренировка у команды обычно начинаются в десять. Сейчас только восемь утра, я и сама в такую рань редко приезжаю в клуб, но сегодня нужно встретить спонсора.

Наконец Дорохов нас замечает, но даже не кивает в знак приветствия, а просто продолжает дальше свои упражнения с мячом. Такое пренебрежение раздражает, но я стараюсь не придавать этому значения.

– Карин, – окликает меня Гаврилин, – приехали.

Я киваю и иду встречать прибывшую делегацию во главе с нашим дорогим спонсором.

– Ренат Ильич, – растягиваю губы в максимально приветливой улыбке.

– Кариночка, – довольно усмехается он.

Жонецкий Ренат Ильич, главный спонсор клуба «Ястребы». Я его, будем честны, не перевариваю. Вечно смотрит на меня каким-то масленым, неприятным взглядом. А еще надменный он и жадный. Мы ждали дорогого гостя сегодня только в обед, но его рейс перенесли, поэтому пожаловал он в восемь утра.

Перевожу взгляд на Гаврилина. Он улыбается, но натянуто. Явно не выспался. Леня невероятный соня по натуре и часто даже на работе появляется лишь ближе к двенадцати.

Дружной толпой мы направляемся в конференц-зал: я, Гаврилин, Жонецкий, его секретарша, менеджер и даже охранник, а еще наш фотограф Даня. Он уже сделал десяток снимков: как мы пожали друг другу руки, как говорили. Потом мы будем из этого материала делать статью превозносящую Жонецкого и демонстрирующую, что у клуба все хорошо, а отношения со спонсором продолжают процветать, несмотря на череду неудачных поражений.

Встреча идет от силы час. Мы делимся последними сводками, показываем цифры по продажам билетов, на которых Ренат Ильич недовольно поджимает губы и хмурит брови. Но благо сегодня не распинает и не отчитывает. Видимо, ранний час действует спасительно – Жонецкого еще никто не успел вывести из себя, и он недостаточно бодр, чтобы быть злым как собака.

– Лень, я все еще считаю, что Дорохов – пустая трата денег.

Гаврилин постукивает пальцами по столу. Устал, раздражен. Он не очень-то любит Жонецкого, как и я. Да, каждую копейку бюджета перед Ренатом Ильичом надо десять раз обосновать и согласовать, но бывает ли иначе. И если убрать его неприятные периодические попытки клеиться ко мне, то в остальном он мужчина в целом нормальный, ровный, без закидонов.