Никогда у Лени не спрашивала, почему между ними такие странные отношения – вроде он наш главный спонсор. Во многом благодаря Гаврилину этот факт остается неизменным уже как пять лет, хотя знаю, что в периоды расцвета клуба Лене поступали разные выгодные предложения.

С другой стороны – Гаврилин не очень-то любит общество Жонецкого. Хотя Леня никогда не выказывал своей нелюбви в слух, но я давно знаю Гаврилина, и явная неприязнь к Жонецкому чувствуется за версту. С теми людьми, которые ему нравятся, он ведет себя совершенно иначе.

Как-то я все же спросила Леню, почему Жонецкий. Он лишь пожал плечами и пробормотал что-то про предсказуемость нашего спонсора. Видимо, это и было реальной причиной, почему Ренат Ильич оставался главным спонсором Ястребов, а Леня продолжал его потчевать и обхаживать.

– Выводы надо будет делать после сезона, – упрямо говорит Гаврилин, защищая свое решение – покупку Золотого мальчика.

– Ладно, пойдем на поле посмотрим и поеду, рейс уже через два часа.

Мы практически синхронно все поднимаемся.

«Посмотреть на поле» – традиция Жонецкого, сколько я его помню. Всегда напоследок выходит, трогает траву, приговаривая себе под нос «на удачу».

Дорохова на поле уже не видно. Я почему-то опять задумываюсь над фразой охранника про то, что он здесь каждый день с шести утра. Пытается выделиться?

Не то, чтобы футболисты были сонями, многие из них с утра бегали или ходили в тренажерный зал, который был тут же, в клубе, но сами тренировки начинались в десять или одиннадцать утра. Тренировки проводили рано утром только летом, когда в обед стояла слишком сильная жара. В весеннее время, как сейчас, никто не появлялся в клубе раньше девяти утра.

Прошел уже целый месяц, и Дорохов пока не устроил ни одного скандала. Кроме пары стычек с командой, которые никто в итоге даже не афишировал, больше – ничего. Да и про те ситуации я узнала случайно.

Первый раз – тогда, в раздевалке, второй – Дорохов пришел с разбитой губой, остальные разы он цеплялся с кем-то из команды прямо во время тренировки, но ничего криминального. В целом, у него был взрывной характер. Он не выносил в свою сторону никаких намеков и полутонов, сразу агрессивно отвечал или же вовсе бодро лез в драку.

Но все же я ждала от скандального Дорохова намного больше проблем. Потихоньку начинала успокаиваться и перестала подозрительно его разглядывать в ожидании худшего. Может быть, его подвиги преувеличены и раздуты прессой? Да, он с характером, молодой, взрывной, резкий, но вроде бы все не так уж плохо, как казалось на первый взгляд. С ним, кажется, вполне можно существовать, и он в состоянии соблюдать приличия и вести себя адекватно.

– Наговаривали на твоего Дорохова. Парень – божий одуванчик. Вон даже на тренировку приходит раньше всех, ни свет ни заря, – с усмешкой подтруниваю, заходя в обед к Лене в кабинет.

Он все еще хмур и выглядит уставшим, недостаток утреннего досыпания дался ему крайне тяжело.

– Садись.

Я напрягаюсь, так как интонация Гаврилина не обещает ничего хорошего. Он внимательно смотрит на меня, откидывается в кресле.

Какое-то время Леня молчит, тем самым еще больше нагнетая обстановку в преддверии явно шокирующей новости.

– Мне тут птичка нашептала, что наш Дорохов участвует в подпольных боях без правил.

Я давлюсь воздухом, изумленно смотря на Гаврилина. Сглазила я, что ли?

– Шутишь?

– Если бы, – устало вздыхает в ответ, проводя рукой по лицу. – Если это правда и об этом узнает пресса, скандал будет грандиозный.

– А это точно? – осторожно спрашиваю, надеясь на лучшее.

– Вот ты и проверишь. Бери с собой охранника и иди вечером на бой.