– Итак, какие дальше действия? – спрашивает Гаврилин, продолжая что-то внимательно разглядывать на экране монитора.

– Я уже набросала план.

– Отлично, рассказывай, – одобрительно закивал Леня.

– Отправила тебе на почту, – захлопнув крышку ноутбука, отзываюсь. Встаю, намереваясь подойти к Лене, чтобы вместе с ним смотреть в монитор, и сразу пояснять все моменты. – Сначала мы дадим погулять слухам, даже их немного разогреем, после этого выпустим рекламную кампанию с его лицом, а потом только он даст интервью.

Леня задумчиво следит за моим пальцем, которые, не касаясь, водят по экрану. Мы с ним разглядываем нарисованную мной диаграмму Ганта.

– Нам надо разогнать шум. Я хочу поднять цены на ближайший матч на двадцать процентов.

Я удивленно вскидываю бровь.

– Отбиваем стоимость Золотого мальчика? – ехидничаю в ответ.

– Юмористка, – недовольно цыкает Леня. – Но ты ведь и так понимаешь, что эта сделка вышла нам в огромную сумму. И нет, – он бросает на меня строгий взгляд, ожидая, что я его перебью с уточнениями, – я не скажу тебе, что это за сумма, как бы ты не просила.

– Но почему? – надуваю губы.

– Тебе лучше не знать, – вздохнув говорит Леня. – Никому лучше не знать, – добавляет тихо.

После этой фразы понимаю, что сумма действительно астрономическая, и, видимо, не только для нас, а вообще в целом.

– Он запросил еще больше, чем это можно представить? Но почему? – не могу удержать любопытство.

– Потому что мы «Ястребы», Карин. Потому что проиграли последние пятнадцать матчей и за нас «тупо стыдно играть». Это дословно его слова. Потому что ему пришлось переезжать из-за нас из Москвы в «задрипанную Рязань». И это тоже цитата. Потому что он молодой и наглый.

– Как будто к нему с предложениями стояла очередь.

– А это еще одно потому что. Очередь действительно была, не такая огромная, но все же. Пришлось его перекупать.

– Ужас, – шокировано откликаюсь. Я даже не могла представить, что Леня так сильно хотел Золотого мальчика и так много приложил усилий. – Настоящий кошмар.

– Кошмар будет, если это все будет зря, – со вздохом отвечает Леня.

Кажется, он был в намного большем отчаяние, чем хотел показать. Я положила руки на его плечи и мягко начала разминать, стараясь успокоить.

Мы были друзьями, хоть и не близкими. Леня общался с моим мужем, мы вместе работали уже пять лет. Сроднились. В работе у нас хорошо получалось находить точки пересечения и договариваться, чему я несказанно радовалась.

– Пойдем на поле, надо представить нашего Золотого мальчика.

Я киваю и иду за ним следом. Как всегда, себе не изменяю – на мне красная, обтягивающая юбка карандаш с вырезом сбоку, белая шелковая блузка, алая помада и в тон губам шпильки.

Гаврилин по дороге звонит Дорохову по телефону и когда мы подходим к мужской раздевалке, Золотой мальчик выходит в это же время в коридор.

Приветственно кивает, пожимает Гаврилину руку, на меня бросает мимолетный взгляд и больше ничего. Тренировка идет уже не меньше часа, и все игроки на поле, поэтому мы направляемся в ту сторону. В итоге мужчины идут чуть впереди, что-то попутно обсуждая, я за ними.

Я волей-неволей разглядываю Дорохова со спины. Он уже в спортивной форме, состоящей из футболки и шорт. Удивительно, что в первый же день у Дорохова уже индивидуально пошитый костюм Ястребов с семеркой на спине и его фамилией, написанной чуть ниже.

Его ноги – сплошные мышцы и сухожилия. Сразу понятно, что он много бегает и занимается спортом. Походка ровная, твердая. Я невольно заглядываюсь на эти ноги, на то, как перекатываются мышцы при каждом шаге. Встряхиваю голову, удивленная собственными мыслями и поднимаю взгляд выше.