Полиция подозревала, что когда дело касалось его личной выгоды, Пистоли был в союзе с апачи, а те, в свою очередь, обвиняли его в том, что он был полицейским шпионом, когда это было выгодно им.

Подозрения обеих сторон были обоснованными, но услуги, которые Пистоли иногда оказывал правительству, были важны, поэтому многое упускалось из виду, когда речь шла о нем.

Пистоли, уже отбывший шесть лет принудительных работ в Кайенне, обладал сказочной физической силой, и каждый, кто видел его стоящим за прилавком с закатанными рукавами рубашки и огромными мускулистыми руками, с квадратной, скуластой головой на бычьей шее, сразу понимал, что партия, которой помогает этот необузданный первобытный человек, должна победить.