Итак, у Олега началась взрослая трудовая жизнь. Он изрядно понервничал, готовясь к своему первому рабочему дню. Долго прикидывал, стоит ему скрывать своё родство с начальником или нет. Сильно переживал, что на первом в его жизни рабочем месте нацепят на него ярлык блатного, будут сторониться, а могут ведь, чего доброго, и напакостить. Тогда пиши пропало. Становилось по-настоящему страшно. Но в назначенный день, опоздав минут на десять, слегка растерянный и растрёпанный Олег прибыл на фирму и начал работать.

Доподлинно неизвестно, что там взяли для себя на заметку его коллеги – может, они и не думали ничего такого, но сам блатной оказался не лишённым здоровых амбиций человеком и потому работать стал с особым усердием, чтоб, как говорится, не давать повода. К несчастью, завидный, прямо в духе первых советских пятилеток трудовой порыв в скором времени иссяк, и причиной этому стали те самые сослуживцы, чьё коллективное мнение так волновало Олега. Не привыкшие рваться в бой и уж тем более выказывать солидарность в столь непочётном занятии, они демонстрировали совершенно другой пример отношения к работе. И оказались в подавляющем большинстве, потому как среди подвижников в их фирме числился только директор, с утра до ночи трубивший на своём посту. Так ведь ему, как говорится, сам Бог велел. Или, выражаясь по-современному, мотивация у него другая. А Олегу-то что? Дело не его и навар, простите, не тот. Стоит ли из шкуры лезть, если жизнь, она ведь не только для работы человеку дана? Вокруг столько всего интересного, неизведанного, интригующего, и разве можно всем этим пренебречь ради каких-то там трудовых свершений?

Ответ в сложившейся ситуации был очевиден. Сделав нужные выводы, Олег заметно сбавил обороты, хотя сильно, конечно, не наглел – боялся прогневить своего благодетельного родственника. Чуть остыв, он вдруг заметил, что крепко разочаровался в своей работе, которая показалась ему такой незначительной и даже бессмысленной. Да и вообще весь дядин бизнес, завязанный на каком-то сложном многоуровневом посредничестве, выглядел теперь, по здравому размышлению, пустым, непродуманным занятием, которому не хватало ни масштаба, ни так необходимых Олегу перспектив.

Он загрустил. Потом задумался и решил, что требуются перемены. Причём глобальные: не просто работу сменить, но и горизонты профессиональные расширить. Экономика, видевшаяся ему ранее царицей наук, началом всего и вершиной, с которой открывается истинный взгляд на устройство мира, вдруг потеряла ту привлекательность, которую обрела когда-то в его юном, жаждущем больших свершений сознании. Отчёты, балансовые ведомости, планы – от всего этого веяло скукой и полной беспросветностью. А он жаждал полёта, ярких впечатлений и взрыва эмоций.

Помаявшись в опостылевшей фирме аккурат до получения диплома, Олег выпорхнул из её тесных объятий и совершенно неожиданно для всех и даже для себя залетел в штат набиравшего обороты интернет-издания, которое он с удовольствием читал, будучи ещё студентом, но ни в каких своих самых смелых фантазиях не мог представить, что сможет там работать. И когда увидел на сайте издания объявление о вакансии журналиста, поколебавшись немного, решил всё-таки откликнуться. Олег знал наверняка, что ему здесь ничего не светит, но желание приобщиться к когорте смелых, бескомпромиссных и талантливых авторов было так велико, что он не устоял, состряпал резюме и отправил ссылку на свой профиль в одной соцсети, где делился время от времени мыслями по поводу. Была у него там парочка особо дорогих ему публикаций, хлёстких, метких, вызвавших большой резонанс среди обитавшей там публики, которая щедро засыпала его лайками, словами поддержки и благодарности. Олег хорошо помнил это пьянящее чувство собственной значимости, которое подспудно приводит к крамольной мыслишке о власти над думами жаждущих познания людей, и в ожидании отклика на своё резюме от души поплескался в мечтах о такой прекрасной, достойной, хотя, бесспорно, непростой судьбе пламенного трибуна.