– Идемте – махнула рукой Индия – отпразднуем это! Заодно познакомим тебя с Йоханом, ребята шепнули мне, что он в Центре, наверняка зависает в «Мэйфлауэре».

Мы только успели переступить порог бара, как от стойки раздался ершистый зов:

– Йбшир-Шропшир! Какая встреча!

Я выглянул из-за плеча Геллерта, навстречу нам широкой походкой шел во весь рот улыбающийся парень, волосы у него на висках были сбриты, а посередине головы торчал блондинистый чуб. Шея и руки у него были в татуировках, джинсовый жилет, надетый на голое тело украшали бесчисленные цыпочки, шипы и дыры.

«Точно Йохан» – решил я.

– Он так шутит, потому что тут серо и уныло как в Лондоне – прошептала мне на ухо Мэлоди – точнее, по словам Йо, еще хуже, чем в Лондоне, он из Англии.

Я подумал, что мне стоит поблагодарить Мэлли при случае, ведь она была единственным человеком, который вводил меня в курс дела, пока остальные как будто нарочно отмалчивались. На левой руке Йохана я сразу заприметил увесистый кастет, с которым вовсе не вязалась его открытая и дружелюбная улыбка. Хотя у каждого на счет безопасности были свои изобретения, так как ходить возле некоторых районов было небезопасно. Мэлоди, отправляясь вечером гулять, всегда надевала самодельные джинсы, на колени которых были пришиты разнокалиберные пуговицы вперемешку с кнопками и шипами. «Главное ударить в незащищенное место» – утверждала она.

Геллерт на обеих руках носил по перстню: на одном были выточены его инициалы, а другое имело заостренные бороздки, ими можно было порезать обидчика. Наличие загадочного «бронзового статуса» давало Доминике некий гарант безопасности, но на всякий случай она носила в сапоге допотопную бритву, и та пока ни разу не подвела хозяйку, оказав немало полезных услуг: от раскатывания порошковых дорожек до срезания уголков с упаковок растворимого кофе. Один я шастал безоружным, полагаясь на помощь остальных. Индия также заявляла, что не нуждается в смехотворных игрушках гангстеров, но ее и без этого побаивались окружающие. Вооруженные хоть чем-то, мы чувствовали себя защищенными, но самым действенным способом оставалось бегство. Лучше всех в этом был подкован Геллерт, он знал не только скрытые от глаз подворотни и заброшенные здания в Центральной части города, но мог к тому же провести всех через покинутые поселения и местность возле леса, поэтому Геллерт почти всегда выбирался из передряг невредимым, хотя по его подсчетам уже должен был лишиться глаз, половины ребер и даже селезенки. С этим была связана одна веселая история. Один из его знакомых, перебрав однажды, пытаясь открыть банку с супом, заявил, что неплохо было бы узнать, какова на вкус человеческая селезенка. Геллерт чуть ума не лишился от смеха, когда увидел, что вместо ножа по забавной случайности тот достал из-за пазухи скальпель. Дегустация в тот вечер не состоялась, но того парня, получившего кличку Бакалейщик, Геллерт обходил с тех пор стороной даже трезвого.

– Йо-хо-хо – по-пиратски пропел в ответ на приветствие Йохана Геллерт – а я думал, ты догниваешь в какой-нибудь канаве.

– Ах так и есть, так и есть! – воскликнул Йохан – ведь наш славный город еще та канава – расхохотался он – однако, я все еще жив, как только что пойманная на крючок рыба.

– А по запаху так и не скажешь – прогнусавила за моим ухом Доминика.

– Слышал у вас новенький – расплылся в улыбке Йохан, взглянув на меня – свежее мясо вот оно как, а?

– Посвежее некоторых! – снова с сарказмом подала голос Доминика, которая деловито выступила из-за спины Геллерта.

– И барыга- Доминика здесь! – хлопнул в ладоши Йохан – какая приятная и неожиданная встреча!