– А чем это из студии так пахнет?

– А это грек приглашённый, так волновался, что скипидар свой на травах ещё до записи разлил. Чем-то ему там снадобье, заменили, чем-то разбавили. Короче, всё нормально.

– Вот и славно, по намеченному, значится, – выдохнул усаживаясь в кресло слепой.

– Да, хоть сейчас-то можете сказать, что славно, что по намеченному? – вдруг закипятился Серёга. Гримёр изумленно посмотрела на них с Антонином. Тут в кармане свитера у Серёги засвиристел некстати мобильник. Шеф:

– Как там твой слеповидец, приковылял?

– Только что на грим зашли.

– Смотрите там, поспешайте. Этот Лохопопулос совсем программу не тянет, ещё минут десять и выдохнется. – Конец связи.

– Что там? – поинтересовалась гримёр, пристально рассматривая причёску слепого, который к тому времени снял свою извечную тюбетейку.

– Шеф. Говорит, чтоб побыстрее.

– Побыстрей, так побыстрей. Нам не трудно, – продолжая оценивать шевелюру, задумчиво сказала гримёр. – Волосики-то совсем жидкие. С тюбетейкой, пожалуй, что и лучше. Да и загадочней, наверное.

Всё время пока работала гримёр, Серёга наблюдал за Антонином. Пытался считать, что тот сейчас думает, переживает ли? Лицо слепого было безучастно. Неподвижность, которой Сфинксы позавидуют. Серёга попытался растормошить его вопросами: «готов ли он к программе, что хочет знать о гостях, с которыми ему работать», но гримёр осадила все попытки разговорить Антонина:

– Дай работать спокойно. Мне надо, чтоб герой не говорил.

Минут через пятнадцать в гримёрку заглянул шеф.

– Как тут у вас? У нас там просто всё поджалось, с опережением графика записались. Кофе-брейк сейчас. Минут через пять выходите. И сразу на исходную.

Заметил Антонина, решил и его подбодрить:

– Ничего, колоритно выглядите. Сразу видно, провидец.

И уходя:

– Очки оставить, тюбетейку снять.

Гримёр руками взмахнула:

– Только думала, что всё закончила. На тебе! – ещё и с волосами работать.

Наскоро уложили волосы, слегка залакировали, вышли. Завидев Серёгу и Антонина, засуетилась девушка-администратор: «Скоро начинаем, пожалуйста, садимся по местам». Народ не особо слушался, приходилось подходить к каждому отдельно. Серёга вёл Антонина под руку, подсказывая тому, где ступенька, где шнур, за который запнуться можно. На них оглядывались. Мчечислав, который вёл беседу с парой своих соглядатаев из «Хаты с краю», тоже обернулся в сторону Антонина. Взгляд при этом был такой, будто он в элитном бутике одеколон «Шипр» увидел:

– С этим что ли? Он хотя бы «Хату с краю» хоть один выпуск видел?

Серёга представил себе как слепой ежевечерне смотрит по телевизору разборки Мчечислава и его девушки Желанны – стало смешно. Действительно у них там отбор на проект идёт по принципу первостатейной дурости. Антонин остановился, направил своё зеркальце на Мчечислава, скоро просканировал и выдал ровно, без эмоционально, просто как констатацию факта:

– Шелудивый

Сопровождающие Мчечислава в кулак прыснули. Один из парней на ухо объяснил Серёге:

– Настоящая фамилия у Мчечислава – Шелудивцев. Никита Шелудивцев из Вязников.

Его коллега в это же время начал успокаивать оскорблённое самолюбие провинциала Шелудивцева. Дескать, не бузи, дадим тебе на сладкое конфетку. Серёга – от пущих пророчеств подальше – провёл Антонина к месту съёмок, усадил в кресло. Напоследок, на ухо: