— Только честно, — фыркнула я. — Очень печально?

— Эм, пожалуй, я… — девушка замялась, — я бы сказала… ткани дорогие, вышивка искусная, сделано качественно…

— Вот только в подобное лишь кукол наряжать, верно? Или девочек лет пяти-семи.

Лина, поджав губы, кивнула и отвела взгляд.

— Помочь вам переодеться?

— Нет, я останусь в этом, только шляпку сниму. Между пироженкой и пастушкой лучше первую выбрать.

— Как в этом? — поразилась подруга. — Вы же… сами понимаете…

— Что я приезжая из другой страны и не знаю местной моды? — хохотнула на это. — Само собой, дорогая. Разве это не очевидно? Теперь и сама прозрела. Поэтому и даю тебе важное задание. Мне жизненно важно сменить камеристок. Когда войдём в бальный зал, внимательно следи за реакцией придворных дам. Пригласи завтра на завтрак тех, кто показал определённые эмоции. Запоминай. Это может быть сожаление, отвращение, грусть, даже праведная злость. Но ни в коем случае не злорадство, удовлетворение, самодовольство и тем более не искреннее восхищение или зависть. Стервы и дуры мне не нужны. Нынешних камеристок требуется известить о том, что они освобождаются от своих обязанностей, после окончания бала. Можно письменно, можно лично, как тебе больше по душе. На завтраке я сразу выберу новых.

— Но… почему именно такие эмоции, Ваше Величество? — Лина захлопала глазами.

— Всё просто, дорогая, я ищу тех, кто не страдает притворством или откровенным безвкусием, но понимает всю абсурдность моего теперешнего внешнего вида.

— Сожаление, грусть — это мне ясно, но злость?

— А вот они как раз самые полезные. Такое чувство должно, по идее, возникать у тех дам, которые пекутся о репутации своих монархов и страны, их раздражает и злит, что Королева позволяет себе подобные отвратительные наряды, позоря тем самым себя и супруга, и Ранецию. Хотя, конечно, стоит отличать их от тех, кто просто ненавидит меня в целом… Но тут я рассчитываю на тебя, Лина. Справишься?

— Всеми силами постараюсь! — выдала девушка и присела в глубоком реверансе.

Постояв минутку, я повторно осмотрела себя с ног до головы и, печально вздохнув, добавила:

— Завтра будет тебе ещё одно задание. Нужно найти модельера, который не боится и умеет сочетать различные стили в одежде.

— Есть ведь дворцовые модельеры, дюжина, выбор богатый.

— Нет, мне нужен специфический мастер. Он может быть не особо популярным и вообще далёк от Дворца, но среди его платьев должны встречаться уникальные модели, совсем не обязательно соответствующие текущим модным веяниям. И всё равно он их шьёт, шьёт красиво. Настойчивый и точно знающий, чего хочет. Лучше всего, если окажется, что он хотя бы пробует вносить моду других стран и народностей в ранецианскую.

— Ваше Величество, — не сдавалась Лина, — вы ведь можете просто приказать дворцовым сшить то, чего вы хотите. Они не посмеют отказать.

— Если бы я знала, чего хочу, тогда бы так и сделала. Мне для этого как раз и нужен человек с изобретательным умом и широкими взглядами. Понимаешь?

— Хорошо, я всё сделаю. Не обещаю справиться быстро…

— Может, новые камеристки подскажут, не стесняйся спрашивать. О, кстати, с дворцовыми модельерами тоже устрой мне встречи. С каждым отдельно в течение недели.

— Будет сделано, — вздохнула девушка. — Всё же вы изменились…

— Не отрицаю, признала я. Нет смысла отнекиваться. Лучше обосновать. — Я устала жить в угоду окружающим, которые только и могут, что вытирать об меня ноги. Листрийцы тоже имеют за себя постоять. Довели меня, в общем, довели! Пора учиться уважать и восхвалять свою Королеву. Разве я не стою этого?