В команду Хота вошли его старший помощник Гид и ещё несколько ученых. В группу напросилась Кода, дочь Мар. Сама Мар постепенно приходила в себя вместе с другими пострадавшими в лазарете и в вылазке учувствовать была не в состоянии. Всего группа набрала около десяти добровольцев.

Собрав всё необходимое снаряжение, хорошо подкрепившись и отдохнув, насколько это возможно в условиях грозящего вымирания, группа, вооружившись масками и очками, выдвинулась к шлюзу из герметичной части. В коридорах, где уже царил кислород, из трещин сочился солнечный свет. Все изученные показатели дронов ничего хорошего не предвещали: утеря маски грозила удушьем, очков – болезненное жжение глаз, а длительное пребывание без них – потеря зрения. Шлюз скрипел и несколько раз застрял, прежде чем раскрылся. Сразу за ним челосы увидели безжизненную почву, пыль которой раздувал ветер. Ничего живого, корабль лежал в низменности и был окружен горами. Только мертвые черные горы. Взяв немного образцов, группа попыталась продвинуться дальше, но почва, будто не хотела их пропускать и местами полыхала жаром. Ветер поднимал черные облака пыли и обжигал открытые участки тела. Кода, не обращая внимания на предупреждения Хота, ушла вперед. Хот потребовал вернуться, но что-то тянуло Коду. Вид голубого неба, для существа, жившего с рождения в коридорах, необъятность пространства, поля которые, пусть и безжизненные, и черные, но уносящиеся вдаль, опьянили Коду. Она услышала странный звук и пошла за ним. Мог ли понять её мозг журчание ручья, под поверхностью почвы между камней? Для челоса, не видевшего ничего естественного, всё было ново. Она не понимала, но интерес заставил сделать шаги вперед. Ручей проходил в расщелине и не был виден сверху. Образованная ручьем пустошь вдруг провалилась и Кода, достаточно ослабленная притяжением, не успев ухватиться, провалилась вниз. Расстояние до группы было не малым. Хот бросился за Кодой, но его остановили члены группы. Это было уже бесполезно. Группа, осознавая верную смерть Коды, устремилась назад к кораблю. Срок работы масок заканчивался и требовал подзарядки.

Страх сковал Коду, она не понимала, что происходит – невиданная сила, подхватив её, понесла прочь. Журчание издавала сильная и глубокая река, проходившая между камней. Река, из скалистой трещины, выходила на поляну, расширяясь и слабея. Кода выползла из воды и уже практически ничего не видела. При падении крепление очков деформировались, и они потерялись. Кода не видела сигнал лампы, но едва слышный зуммер говорил о неисправности маски. Кода не видела и задыхалась, держа дрожащими руками маску и пытаясь вобрать последние капли пригодного воздуха. Но его не было. Земной кислород заставлял сжиматься дыхательные пути, удушая Коду. По всему телу, в кровяных каналах, образовывались сгустки. Они же накапливались в глотке. Кода не могла откашляться. Но чем больше она пыталась отдышаться, тем меньше становилось щипание глаз. Зрение начало возвращаться. Увидев, что с кашлем вылетает зеленая желчь, высвобождая дыхательные пути, Кода упала и потеряла сознание. Последнее, что ощутила Кода, было наслаждение глубоким вдохом – сладким и свободным.

Группа Хота вернулась на корабль. Едва они захлопнули трюм лаборатории, как маски перестали действовать. Хот был старожилом на Хомосе и хорошо знал большую часть всех челосов. Но Кода была ему как собственная дочь. Он не отдыхал после вылазки и сразу направился в кое-как собранную из подручных средств лабораторию, где сделал анализ почвы. Продолжая работать, он лишь пытался собраться с мыслями перед тем, как сообщить Мар о трагедии. Мар пришла к нему в лабораторию сама. По наполненному скорбью взгляду, Мар поняла всё.