Кончно, я так не поступлю. Но радуюсь, что возможность есть.

Когда Валерий отходит к кофе-машине, высовываюсь в окно.

Внизу клумба, за клумбой дорожка, на дорожке никого.

Сажусь на подоконник, перекидываю ноги наружу и жмурюсь от солнца.

Ох, хорошо за городом!

Я могу спрыгнуть, потом забраться обратно. Так и сделаю! Вон уличный бар, куплю себе мороженое. Я заслужила угощение.

Конечно, можно спокойно выйти через дверь, но мне не хочется наткнуться на укоризненного Валерия и что-то ему объяснять. Он поручение Гаранина воспринял всерьез.

Соскальзываю с подоконника и выпрыгиваю из холодного, кондиционированного воздуха зала в горячие объятия лета. Ветер треплет юбку, ноги щекочет трава.

Вот как легко получилось! Чувствую себя школьницей, которая удирает с урока.

Выбираюсь на дорожку, беру курс на бар, и… врезаюсь в Гаранина, который сворачивает с соседней тропинки. Вид у него деловой до невозможности, левая рука в кармане, в правой – папка с бумагами, на груди бейджик участника конференции.

Блин, эта же дорожка как раз идет к корпусу, где конференц-зал! Опять я просчиталась.

– Так и знал, что решите сбежать! – радуется Гаранин. – Валерий вас упустил.

– Он не виноват, я через окно выбралась. Но я все сделала, что вы велели. А теперь есть хочу.

– Как раз иду забрать вас и сводить на обед. Идемте, Иволгина!

Он щелкает мне пальцами, как собачке. Такой самодовольный, властный, полный сознания своей правоты!

***

Я торможу.

– Самсон Викторович, у меня имя есть. Нина Егоровна. Я и сама могу сходить пообедать. Не надо меня никуда вести.

Он оглядывается, удивленный тем, что я осмеливаюсь возражать.

Сейчас скажет что-нибудь язвительное на начальственном языке.

Но Гаранин меня удивляет.

– Я вас приглашаю, Нина Егоровна, пообедать со мной, – вдруг заявляет он нормальным голосом. – Мне нужно с вами обсудить пару рабочих вопросов.

– А… ну тогда ладно.

Теперь я теряюсь. Какие вопросы может обсуждать со мной генеральный? У него для этого замы есть. Он бы еще с техничкой эти вопросы обсуждал. Наша тетя Клава наверняка больше меня в офисной мебели шарит – она на мебельной фабрике раньше работала.

Гаранин приводит меня в роскошный ресторан при отеле под названием «Шантеклер».

Усаживаемся на веранде, в тени дерева. Официант подкрадывается на цыпочках и ласково кладет перед нами меню.

От цифр рядом с названиями блюд у меня глаза лезут на лоб.

Гаранин знает, сколько я у него в фирме получаю?! На мою зарплату я тут могу пообедать раза три максимум, причем без десертов.

– Мне… воду без газа и капустный салат.

– С анчоусами или с семгой? Или сладкий вариант, с виноградом и пеканом? – интересуется официант.

Господи, ну кто портит честный капустный салат рыбой или виноградом! Только шеф-повара дорогих ресторанов.

– А можно просто капустный с морковью?

– Я спрошу у повара.

Официант мной разочарован.

– Вы что, на диете? – интересуется Гаранин.

– Да!

– А зачем тогда за блинчики насмерть сражались? Они ведь калорийные.

– Но я же их не съела!

– Не повезло вам. Вкуснятина – пальчики оближешь. Вот что, юноша, принесите девушке блины с икрой и тройную уху. И капустный салат, раз она просит. С морковью. Этот корнеплод полезен для глаз.

– Будет сделано! – восторженно отвечает официант и упархивает.

– Я вас пригласил, я и плачу за обед, – предупреждает Гаранин.

– Ладно. Спасибо.

Что ж, справедливо. Не буду разыгрывать гордость и предубеждение.

В ожидании заказа делаю вид, что рассматриваю парк отеля. Понятия не имею, о чем говорить с Гараниным. Не прошлое же вспоминать, наше расчудесное новогоднее приключение.

– Что за девушки с вами были – ваши подруги? – спрашивает Гаранин.