Обмен мнений о положении в Государственной думе. Ее тон повышается. Все ярче видны захватные стремления. Начинается уже не «штурм», а «наскок» на власть. Отсутствие охоты нести текущую работу над рассмотрением внесенных правительством законопроектов, хотя они и вызваны потребностями обороны, а, напротив, склонность к потрясающим речам и к запросам. У всех русских людей имеются серьезные основания тревожиться и волноваться, но зачем же впадать в преувеличенный пафос и предаваться возбуждающему красноречию, которое тяжелым отзвуком отражается на настроениях в стране.

И. Л. Горемыкин:

«Что же, Дума намерена исполнить обещание ускорить разрешение законопроекта о ратниках 2-го разряда? Когда этот вопрос будет закончен?»

А. А. Поливанов:

«Я неоднократно уже напоминал об этом, но пока безуспешно. Между прочим, от меня комиссия настойчиво требует общих объяснений о положении на театре войны и о состоянии снабжения. Отговариваюсь, что по первому вопросу надо обратиться в Ставку, а второй в военное время не подлежит оглашению даже перед законодательными учреждениями. Мне думается, что без удовлетворения этого желания мы не дождемся закона о ратниках».

П. А. Харитонов:

«Не могли бы вы повернуть вопрос в обратном порядке: пусть Дума немедленно рассмотрит этот закон, а вы за это сообщите ей сведения о военном положении, насколько позволят интересы соблюдения военной тайны».

Н. Б. Щербатов:

«Во всяком случае, было бы, безусловно, важно провести закон о ратниках 2-го разряда через Государственную думу. Я должен отметить, что наборы с каждым разом проходят все хуже и хуже. Полиция не в силах справиться с массой уклоняющихся. Люди прячутся по лесам и в несжатом хлебе. Если станет известным, что призыв ратников 2-го разряда производится без санкции Государственной думы, то, боюсь, при современных настроениях мы ни одного человека не получим. Агитация идет вовсю, располагая огромными средствами из каких-то источников».

И. К. Григорович:

«Известно каких – немецких».

Н. Б. Щербатов:

«Подстрекатели, конечно, не упустят предлога и создадут на этой почве беспорядки и волнения. Не могу не указать перед Советом министров, что агитация принимает все более антимилитаристический или, проще говоря, откровенно пораженческий характер. Ее прямое влияние – повальные сдачи в плен».

А. Д. Самарин:

«Как ни печальны слова князя Николая Борисовича, но они подсказаны нашей безотрадной действительностью. Однако я считал бы неправильным ставить себя в этом вопросе всецело в зависимость от усмотрения Думы. Лучше как-нибудь обойтись без ратников 2-го разряда. В тылу блуждает масса серых шинелей. Нельзя ли найти им более полезное применение времени на фронте?»

А. В. Кривошеин:

«Замечательно хорошо Александр Дмитриевич формулировал положение и по существу, и с точки зрения отношений к Государственной думе. Если нас хотят прижать законом о ратниках, то мы не должны поддаваться на эту удочку. Не мне судить о технической стороне дела, но обилие разгуливающих земляков по городам, селам, железным дорогам и вообще по всему лицу земли русской поражает мой обывательский взгляд. Невольно напрашивается вопрос, зачем изымать из населения последнюю рабочую силу, когда стоит только прибрать к рукам и рассадить по окопам всю эту толпу гуляк, которая своим присутствием еще более деморализует тыл. Однако этот вопрос относится к области запретных для Совета министров военных дел. Возвращаясь к Думе, вспоминаю, что когда решался вопрос об экстренном ее созыве, мы имели в виду короткую сессию, так до первых чисел августа. Время это приблизилось, но, мне кажется, срок этот следовало бы отложить. Не стоит обострять настроений из-за каких-нибудь двух-трех дней. Надо дать Думе возможность высказаться о призыве ратников. Как вы думаете, Иван Логгинович, о времени роспуска?»