– Отпусти его, Олег Анатольевич! Видишь, парнишка решил исправиться, значит больше борзеть не будет! – Сафронов наслаждался не только произведенным воспитательным эффектом, но и невероятной силищей своего друга и сослуживца. Шевцов же спокойно выполнил просьбу друга, но не удержался, чтобы не добавить «фитиль» и от себя:

– Бегом заводить дизель, иначе не посмотрю на твою покорность и так уделаю, что родная мать не признает?! Понял?

– Так точно, товарищ мичман! – и Аверкин «рысцой» побежал по трапу на торпедолов – «заводить машину». Алиев поблагодарил подводников «за помощь» и последовал за своим мотористом. Как только командир торпедолова прошел на свой катер, его молодые подчиненные – матросы втянули трап на катер. И одновременно взревели дизеля, черно – сизый дым окутал корму маленького катерка. Сафронов четко отдавал приказания своим боцманам:

– Швартовой команде – на «концах» «стоять», корабль «отдавать»!

Матросы с торпедолова сбросили швартовый канат с кнехтов, ослабив натяжение, а боцмана на пирсе «отдали» носовой и кормовой «концы» с кнехт на пирсе.

– Выбирай «по малу»! – это уже Алиев руководил действиями своих матросов, которые быстро «выбрали» швартовые канаты, почти не замочив «концы» – петли. – Машина, малый ход!

Торпедолов вздрогнул, винты провернулись, пуская струю пузырьков и воды вдоль борта и пирса, медленно кораблик отчалил от причала. Алиев дал прощальный сигнал – ревун, будто ночная птица прокричала в ночи – «уа-уа, а-а-а …».

Подводники помахали прощально вслед маленькому кораблю, уходящему вдаль…

Крайнов наблюдал всю эту сцену «со стороны», как зритель наблюдает театральное действие. В душе старпома одновременно боролись два чувства по отношению к своим подчиненным, точнее к одному из них, Шевцову: с одной стороны, он недолюбливал этого человека – за его физическую силу, фигуру, мужскую силу и красоту, службу «как бы нехотя», но все получалось или почти все, иногда допуская небольшие проступки? Вроде курения на вахте? А ведь управлять трюмными, этими «флибустьерами и анархистами», «королями воды, г… на и пара» крайне сложная задача? Но с другой стороны, Крайнов завидовал и даже восхищался этим человеком практически по тем же качествам, за которые и ненавидел – за рост, мужскую силу и красоту, самообладание и спокойный уверенный взгляд на жизнь и службу. Прямо таки «закон борьбы и единства противоположностей»! «Черт побери, ну не будь тряпкой! Нужно было бы сделать замечание, «вставить фитиль» мичманам, чтобы «не зарывались»! Но в таких случаях какая – то «медвежья слабость» случалась с Крайновым, граничащая с трусостью. Сергей сразу же находил себе оправдание – случай из детства: лет в двенадцать его ограбили два семнадцатилетних парня – «фэзэушника», вначале приставив к горлу «финку» с наборной цветной ручкой из разноцветного оргстекла, а потом и обыскав и облапав в поисках мелочи. Добычей малолетних грабителей стал рубль на завтраки, но душевная травма осталась на всю жизнь – когда требовалась решительность и действия, вдруг возникала «дрожь» в коленках и «комок» в горле…

– До причальной «стенки» двести метров! – этот голос чуть с хрипотцой, практически как у диктора с радио или телевидения, будто удар хлыстом, вывел старпома из оцепенения, вернув в реальность. Плавучий кран, толкаемый рейдовым буксиром, медленно, но неумолимо приближался к «Златоусту», точнее к тому месту у причала, где недавно стоял торпедолов. Перед транцем (бортом) крана, обвешенным кранцами, будто бусы у туземца на шее и животе, бурунами пузырьково белых «барашков» пенилась вода, как бы сопротивляясь этому неумолимому движению людей к причалу. «Где это чертов спецтранспорт с этой чертовой ракетой запропастился?» Крайнов помимо раздражения и злости снова ощутил этот противный и ноющий озноб: то ли от холода, то ли от страха? Страха от чего-то неизвестного, но неизбежного своей фатальностью – что-то должно произойти? Но вот это «что – то» будет хорошим или нет? И эта неизвестность пугала, вызывая подсознательно страх – «чему быть, того не миновать»! «Рожденный утонуть, сгореть не может»! Ибо все подводники – фаталисты, верящие в Судьбу и в свою исключительную Удачу, которая сопутствует не каждому, а только смелым и отчаянным «ребятам»! Тем, кто рожден и служит под Полярной звездой, да еще под Звездой Красной и с красными же перекрещенными серпом и молотом.