– Не плевать. – Я заливаюсь краской и машинально ослабляю узел галстука. – Совсем не плевать… – Я тычу пальцем в циферблат, показывая, что времени договориться насчет тактики на переговорах с Гренджерами почти не осталось. – Они нас пошлют?

– Скорее всего. Не знаю…

У меня перехватывает голос.

– Это же почти треть нашего бизнеса!

– Знаю. – Мэтт снимает очки и трет глаза.

– И что? Ты думаешь, виноват я? Или это они так думают? Ситуация на рынках не от меня зависит!

– И это знаю. – Он успокаивающим жестом поднимает руку. – Они тоже знают. Но еще они знают, что во время совещаний ты ворон считал, а сейчас… Им нужен козел отпущения.

– И они выбрали меня. Адам и его кризис среднего возраста, верно? Ловко.

Я встаю и стягиваю со спинки стула пиджак. Иду к выходу.

– Ты куда? – спрашивает Мэтт хрипло.

– Ты в моих услугах не нуждаешься. Хочешь, чтобы совещание прошло без меня. Они требуют, чтобы дальше бизнес шел без меня. Я уверен, вы договоритесь.

– Адам. Не уходи.

Для пущего эффекта я хлопаю дверью, и сидящая в приемной Джен отводит глаза. Мэтт окликает меня. Я не обращаю внимания и давлю кнопку лифта. Делаю глубокий вдох. Что мы имеем? Вероятно, потерю примерно тридцати процентов бизнеса. Я прижимаю ладонь к зеркальной стене лифта и велю себе дышать медленно. Вдох… Выдох… Все летит в тартарары.

Выйдя из лифта, я делаю то, что сделал бы любой мужчина на моем месте. Звоню Эмме.

Когда я еду в Вейбридж в ожидании второго за день скандала, я уже спокоен. После сандвича со стейком, который ждал меня в Белом Доме, после расслабляющего массажа – чтобы снять стресс, после секса – да, я спокоен. Бурное времяпрепровождение лишило меня физических сил, но помогло прийти в себя. В душе пусто. Достаточно пусто для того, чтобы снимать напряжение сексом, когда все идет к чертовой матери. Достаточно пусто, чтобы навещать Эмму – она единственная, кто считает меня необыкновенным.

Приходит сообщение от Мэтта: «Позвони мне. Немедленно».

Через блютуз набираю номер.

Он снимает трубку практически сразу:

– Наконец! Где тебя носило?

– Я отказываюсь давать показания на том основании, что это определенно нанесет мне ущерб.

– Ладно… Мне надо ввести тебя в курс событий. Адам?

– Слушаю.

– Ну, отставку мы не получили. – Он вздыхает. – Но встреча прошла трудно. И от твоих услуг они отказались.

Я молчу.

– Ты где, спрашиваю? Надо увидеться.

– Не выйдет. Я в пяти минутах от Вейбриджа. У меня встреча с Бет. Не знаю, когда освобожусь.

– Тогда с утра в «Старбаксе»? Вместе позавтракаем. Нам действительно нужно поговорить.

– Полагаю, ты сказал уже достаточно.

– Адам, может, хватит сердиться? О деле подумай, у нас в бизнесе прореха! Задницу свою подними, наконец!

Не вижу смысла отвечать. Поведение Мэтта бесит – даже если он прав. Наверное, именно оттого, что он прав.

– Семь тридцать утра в «Старбаксе». Включай пропеллер и несись, как Карлсон.

Телефон щелкает, разъединяясь, и я не могу сдержать улыбку от его попытки разрядить напряжение шуткой. Через секунду улыбка тает; я сворачиваю на проездную дорожку к зданию, которое было моим ненаглядным домом. Похоже, что теперь это ненаглядный дом Бет.

Она отвечает на звонок так быстро, что я не успеваю собраться с мыслями.

– Привет.

Бет пропускает меня внутрь.

Она выглядит хорошо. Легкий макияж: чуть подведены глаза, губы покрыты блеском, на скулах – немного румян. На ней джинсы в обтяжку, блуза; все это сидит на Бет прекрасно.

– Никогда не знал, – говорю я, когда она забирает мой пиджак.

– Не знал что?

Я киваю на стену:

– Что ты не любишь хрен.

Она пожимает плечами:

– Теперь знаешь.

Мы заходим в кухню.