И обязательно хотя бы одна из мыслей—страхов становится все больше и больше, если я общаюсь с ней постоянно. Своими обращениями к ним, я подкармливаю её. И в конечном итоге мысль-страх становится жирной тварью, которая заполняет не только все моё внутреннее пространство, заслоняя своей тушей все другие мысли, вытесняя нужные мне эмоции. Эта жирдяйка становится управляющей моей жизнью. Я под колпаком у неё. «Сидеть» – говорит она мне. «Не высовываться! Там еще страшнее. А я о тебе забочусь».

Посидев немного под гнетом страха, начинаю ощущать, как занемело тело, мысли-страхи сковали его. Ушли куда-то все другие мысли, за пределы колпака, которым накрыла меня мысль-страх. А ведь когда-то эта мыль-страх была совсем маленькой. И только тоненьким голоском предостерегала меня. И сейчас командует моей жизнью. А за пределами этого ничтожного пространства, которое ограничено страхом, – красивая жизнь.