Вздрагиваю и прижимаюсь к Богару, когда панели пола разъезжаются, а затем медленно бесшумно поднимается четвертое кресло.

— Это для меня? — удивленно шепчу я.

— Для тебя, — голос Саймона опять мягкий и приветливый.

Я аж всхлипываю.

— Да твою ж налево.

Богар с рыком швыряет меня в кресло, касается зеленой кнопки на сенсорной панели на правом подлокотнике, и меня обвивает несколько крепких ремней безопасности у коленей и у живота.

После Богар шагает к своему креслу, и я с открытым ртом наблюдаю, как панели вокруг него становятся прозрачными, как стекло. Я вижу ночное небо, огоньки доков и как вдалеке взлетает один из шаттлов.

— Это не шаттл, — угрюмо отвечает Богар, — а патрульный челнок.

— Подтверждаю, — соглашается Саймон.

— Взлетаем, Саймон, — Богар касается центрального экрана, а после пробегает пальцами по боковой панели, щелкнув несколькими рычажками.

— Вылет разрешен. Координаты к трансляционному кольцу приняты, все показатели корабля в норме, чего не скажешь о вас, парни. Вам там ничего внизу не жмет?

— Заткнись, — шипит Лирам. — Взлетай уже.

7. Глава 7. Это жестоко

— Судя по вашим показателям, вы все трое готовы к спариванию, парни, — говорит Саймон будничным тоном, а шаттл с гулом поднимается вертикально в воздух, медленно разворачиваясь. — И с одной.

— Саймон, — вздыхает Лирам, — ты напрашиваешься на то, чтобы мы тебя сбросили до заводских настроек.

— Я самообучающаяся система, — невозмутимо отвечает Саймон, — по прошествии времени я вновь обрету свой характер. И как ловко ты перевел тему.

— Мы можем сменить тебя на другое ИИ, — Оран вздыхает.

— Не надо, — охаю я.

— Я ей нравлюсь, — голос Саймона вновь смягчается.

— Это жестоко, — продолжаю я. — Он почти как живой.

— Нет, — мрачно отвечает Богар, — это программа. Нолики и единички.

— А мы из молекул и атомов, — шепчу я. — Те же нули и единицы.

Лирам выглядывает из-за спинки своего кресла и недобро щурится:

— Ты не совсем понимаешь, что такое ИИ?

— С философской точки зрения она права, нет? — Саймон смеется. — Осталось выяснить, что ждет меня после смерти?

— Какая, мать твою, смерть? — рычит Богар. — Или у вас там свой железячный рай с микроволновками и холодильниками?

Шаттл замирает в воздухе, двигатель уютно гудит, и Саймон говорит:

— До квадрата Си и межпространственного прыжка пять минут полета. ремешки все пристегнули? — выдерживает паузу. — Тогда поехали.

Я вскрикиваю, когда шаттл срывается в ночное небо острой молнией. Меня вдавливает в кресло.

— Я держу тебя воображаемой рукой за ладошку, Виа.

— Саймон! Сучий ты потрох! — гаркает Богар. — С хера ли ты такой дамский угодник?!

— Зато она заткнулась, — с нарочитым спокойствием отзывается Оран.

— И не ревет, — вздыхает Лирам. — И есть хоть кто-то, кто и тебя бесит.

— Бесит, мягко сказано, — рычит Богар.

— Хочешь я и тебя поддержу за ручку? —спрашивает Саймон. — Держу, не бойся. Это не первый наш полет, а ты каждый раз так нервничаешь, Богар.

— Очень жаль, что мне начистить тебе морду.

— Ты можешь попинать мой сервер, хотя я уже сохранил текущую версию себя в главном облачном хранилище Коалиции.

А я взгляда не могу отвести от ночного звездного неба. Я окажусь в космосе? Увижу новые планеты, космические станции и другие чудеса, о которых могла только читать?

— Я серьезно подумываю избавиться от тебя, — Богар устало вздыхает, и смахивает пару голографических экранов.

— За этой увлекательной беседой, я проанализировал около тысячи видео с участием трех мужчин и одной женщины…

— Это просто немыслимо, — с губ Орана срывается смешок.

— Нет, очень даже мыслимо и реализуемо, — отзывает Саймон, а у меня горят щеки от его официального тона. — У вас все получится.