В этот момент в дверь кабинета постучали. Повернулся и встретился взглядом с тёмными глазами Натальи. Кивком пригласил войти.

– Мне нужно работать, – сухо объяснил жене. – Я позвоню тебе вечером.

Отключил связь и в кабинете сразу же воцарилась настороженная тишина. Наталья стояла у двери, сложив руки перед собой, и ждала моих слов. Ведь это я пригласил её. Вчера вечером, после разговора с Алёной, я долго не мог уснуть и думал, как поступить правильно. Если Надя смогла подпустить эту женщину к Алёне, на это должны были быть причины. Причём обоснованные.

– Присаживайтесь, – попросил я, показывая на кресло напротив.

Наталья не заставила себя ждать. Молча опустилась на указанное место, положив руки на стол. И я только сейчас заметил её волнение. Тонкие изящные пальцы были сжаты до белёсых вмятин на коже, дыхание казалось слишком глубоким, хоть и ровным, а глаза смотрели куда угодно, только не на меня.

– К показу практически всё готово, – проговорила она, неверно истолковав своё присутствие в моём кабинете. – Я лично присутствовала на последней примерке и…

– Вечером я разговаривал с Алёной, – перебил я, и Наталья задержала дыхание. – Племянница подтвердила мне ваши слова. И сказала, что хочет продолжить учиться у вас.

Ответом служила тишина. Я буквально слышал, как меня ломало от решения, которое я собирался озвучить. Всё внутри протестовало, бушуя необузданным штормом. Эта женщина не заслуживает даже стоять рядом с девочкой, которую уже предала однажды. Так почему же сестра считала иначе?

– Прежде чем предложить вам место в нашем главном филиале, я хочу озвучить несколько условий. Во-первых, с моей племянницей вы будете видеться только в моём присутствии. Во-вторых, не станете даже пытаться вмешиваться или как-то влиять на её жизнь. И в-третьих, ни при каких обстоятельствах не скажете правду о себе.

– Я согласна, – без раздумий ответила Наталья, посмотрев мне в глаза.

Её лицо казалось непроницаемой маской, лишь взгляд мерцал искренней благодарностью.

Я вытащил из-за стола неподписанный контракт и положил перед ней на стол.

– Тогда разработка весенней коллекции на вас.

Наталья кивнула, на её лице мелькнула тень улыбки.

– Спасибо, – ответила она.

– Благодарите Алёну, – несмотря на сдержанность, мой голос звучал прохладно. – Это в первую очередь её желание.

– Тем не менее, решение было принято вами, – прозвучало в ответ.

– Я надеюсь, что не пожалею об этом.

Под моим пристальным взглядом, Наталья забрала со стола контракт и посмотрела на время.

– Мне можно идти? Через пятнадцать минут кастинг моделей.

Я лишь кивнул, молча наблюдая, как Наталья движется к двери. Плавно, легко и грациозно. Казалось бы, наш разговор снял с неё всё напряжение. Только я отчего-то готов взорваться от злости на самого себя.

Наталья дернула ручку двери и замерла на мгновение. Обернулась и, не гладя на меня, проговорила:

– Меньше всего я хочу навредить Алёне, поверьте.

– Странно слышать подобные слова от женщины, которая бросила собственного ребёнка, – возразил я.

Её пальцы плотнее сжали металлическую рукоять. На губах зародилась грустная улыбка.

– У меня не было выбора, – тихо сказала она. – Я в любом случае потеряла бы свою дочь. Но со своей стороны я сделала всё возможное, чтобы она обрела достойную мать.

Наталья отворила дверь и вышла, поселив в моей голове ещё больше вопросов.

5. Глава 4

Григорий плавно свернул с проезжей части к шлагбауму нашего тихого квартала. Наконец-то мы дома. Алёна сидела рядом, спрятав руки в карманах плаща, и любопытно оглядывалась. Здесь не было ни шумного двора с кучей детворы, ни прежних друзей и одноклассников. Ей придётся начинать жизнь с чистого листа.