– Максим! – возмутилась Жанна.

– Что? – спросил он таким же тоном. – То, что ты попросила купить Григория – развивающий мольберт для детей трёх-пяти лет, и не имеет ничего общего с художественным, что был у Алёны раньше.

Жанна широко округлила глаза и повернулась ко мне, в поисках поддержки.

– Я ведь не знала, что они бывают разные! – высказалась она с обидой в голосе.

– И буквы алфавита на магнитиках тебя не смутили, – продолжал лыбиться Макс. Вот ведь засранец.

– Всё нормально, тётя Жанна, – Алёна пыталась сгладить неловкую ситуацию. – На доске можно рисовать мелом, а к металлической части можно примагничивать листки и рисовать.

– Вот и славно! – улыбнулась Жанна, явно довольная, что её подарок оценили. – Пользуйся в удовольствие.

Ничего славного в этом, конечно, не было, но сын переходит все границы дозволенного. Я повернулся к нему и проговорил:

– Макс, нам нужно поговорить.

Мы с сыном устроились в плетёной беседке во дворе дома. Он сел напротив, скрестив руки на груди, и хмуро смотрел в мои глаза, ожидая начала разговора.

– Макс, так нельзя.

– А дарить детский мольберт десятилетней девочке, можно? – Сын покачал головой и отвёл взгляд.

– Тут я с тобой согласен, исправим. Но ты ведь мог указать на это матери более деликатно? По крайней мере не в присутствии Алёны.

– Был бы толк. Как видишь, мама всё равно собой довольна. Она же сделала это для галочки. Поверхностно, через третье лицо, не вникая даже, как это используется.

– Тебя это задело, – заключил я.

– Уверен, мелкую это задело больше. Но разве она скажет! Вот и пришлось говорить мне.

– Макс, иногда нужно выбирать время и место для подобных замечаний. Тебе ведь ничего не мешало сказать это раньше.

– Так же как и маме уделить чуточку больше внимания к подарку, – тут же возразил сын. – Разве это сложно? Почему вы всегда делаете всё так, словно пытаетесь поставить себе мысленный плюсик? Уж лучше не делать никак, чем так. Но виноватым вышел я!

– Я не говорю, что мама права и поговорю с ней. Но и ты, Макс, не перегибай. Не нужно подавать Алёне пример подобного общения. Договорились?

Максим промолчал в ответ, вздохнул и нахмурился. Я понимал, что к моим словам он прислушался, пусть и строил из себя крутого парня. И всё же меня тревожила мысль, что я упускаю что-то важное.

– У тебя что-то случилось? – спросил я, после минутной паузы.

– У меня всё нормально, – отчеканил сын, не глядя на меня.

– Как прошла игра?

– Продули, – он безразлично пожал плечами.

– Надеюсь, не десять ноль?

Макс хохотнул, взглянув на меня с нотками возмущения и веселья одновременно.

– Скажешь тоже! Четыре – три. Причём четвёртый с пенальти.

– Тогда другое дело! А соревнования по тхэквондо когда?

Задорный блеск в зелёных глазах сына исчез вслед за улыбкой.

– Они уже начались, пап. Ещё неделю назад.

Я застыл. Макс говорил ещё пару месяцев назад о соревнованиях, но потом состояние сестры ухудшилось и я уехал. После похорон мне хватало забот, чтобы позабыть обо всём. Странно, что Жанна об этом и словом не обмолвилась.

– И когда у тебя следующий бой?

– В понедельник. Я прошёл в полуфинал.

– Даже не сомневался, – улыбнулся сыну, похлопав его по плечу. – Я приду.

Спрашивать, ходила ли Жанна на соревнования, не стал.

– Придёшь? – недоверчиво переспросил Макс. – А работа?

– За день не встанет, – ухмыльнулся я.

– Ну… хорошо. – Оживился он, поднимаясь с места. – Я пойду в дом, окей? Уже прохладно.

– Макс! – обратился к сыну, когда он вынырнул из беседки. – Вы с Алёной будете ходить в одну школу. Приглядывай по возможности за ней.

– По возможности, буду, – Максим криво улыбнулся и пошёл в сторону дома.