Да, черт его дери, Аверин, она поранилась!  Только не сейчас, не сегодня. А еще тринадцать лет назад, когда увидела манящие зеленые глаза своего будущего супруга. Вдох. Один проклятый вдох, но Арина не может его сделать. В полном отчаянии она опустилась прямо на пол в туалете и закрыла рот рукой, чтобы муж не услышал ее жалкие всхлипы: ее мольбу о помощи.

— Арина, если ты не ответишь немедленно, я выломаю дверь! — рявкнул Аверин, в который раз проворачивая ручку закрытой на ключ двери уборной.

Боже, нет! Арина готова пережить все, что угодно, только не это! Саша не должен видеть ее в таком состоянии: сломленную, беспомощную и убогую. Муж ни разу не стал свидетелем отголосков ее тяжелого прошлого. Арина старалась изо всех сил, чтобы он ни о чем не узнал. И сейчас Саша останется в полном неведении. Чего бы ей это не стоило, такого позора она не допустит.

Трясущимися руками схватила маленькую сумочку с туалетного столика. Из-за подкашивающихся коленей ее рука соскользнула, и она больно ударилась подбородком о золотистую металлическую раковину. Сегодня явно был не ее день. Арина вывалила на пол все содержимое из черного клатча и взяла телефон. Продолжая задыхаться, она чудом набрала мужу сообщение:

“Не мешай, Аверин, я мастурбирую. Официант слишком симпатичный. Не смогла удержать себя в руках.)))”

Пусть думает о ней все, что угодно! Пусть считает ее бездушной стервой, развратной шлюхой, только пусть не смеет ее жалеть! Никому не позволяла и не позволит по отношению к себе унизительной жалости. Сочувствующего взгляда красивых глаз Аверина она просто не выдержит и подохнет прямо здесь, в туалете банкетного зала олигарха Дмитрия Орлова. Пусть катится к чертям собачьим со своей вшивой вежливостью и бездушной участливостью. Теперь Аверин ее не спасет. Арина не верит ему больше. Потому что видела, как именно он смотрел на другую.

Саша что-то недовольно пробурчал под дверью. Через пару секунд она услышала его удаляющиеся шаги. Муж снова повелся на ее откровенную ложь. Вот и славно. Сейчас Арина успокоится. Обычно приступы жуткого удушья не длились дольше сорока минут. Скоро пройдет. Ей просто нужно постараться сделать вдох, один чертов вдох и ей полегчает… А потом её вырвало. Прямо на холодный пол уборной. Арина даже не смогла подняться и доползти до унитаза. И лежа там, в собственной блевотине, с порезанной до крови ладонью, размазанным макияжем, с выделяющимся кровоподтеком на подбородке, с рвущимся наружу криком отчаяния и рекой льющихся слёз, Арина Аверина сделала то, что обычно делала, когда доходила до самого дна.

Она дала себе очередную клятву: уход Аверина ее не сломает! Чтобы ни случилось, как бы больно она не упала – Арина встанет! Наступит такой момент, и она все равно поднимется. Всем назло. В особенности той суке, которая наградила ее проклятым наследством. В тридцать два года у Арины в наличии имелись: искалеченная одной старой садисткой психика и раненная Авериным душа…

Однако она скорее сдохнет, чем сдастся! Судьба у нее видимо такая: подниматься вопреки всему. Может, Арина и не обладала невероятным актерским талантом, не добилась ничего толкового в своей жизни, не стала матерью, не была примерной супругой. Возможно, в ней ничего хорошего не имелось в принципе. Тем не менее, Арина Аверина обладала одной не убиваемой чертой характера. Если она чему-то научилась за свои тридцать два года, так это умению выживать. И пусть сейчас она сломлена и никчемна, пусть соперница увела у нее мужа, пусть ничего существенного не добилась на театральном поприще, пусть Аверин ее растоптал своим уходом. Неважно! Арина все равно ВСТАНЕТ! Потому что вот такая у нее непобедимая натура.