– Почему?

– Потому что я никогда с ним не встречалась, а Леа рассказывала, что он бывает не слишком вежлив. Может, в твоём присутствии он не станет грубить и выслушает меня.

– Мне, конечно, ничего не понятно, но сопроводить могу. Всё равно делать нечего.

– Ты прелесть! – обрадовалась, подпрыгнув. Затем подхватила его под руку и мы пошли по улице к перекрёстку. – Ты здорово танцуешь, между прочим. Сегодня, мне кажется, твоё выступление стало открытием для многих, кто знает тебя.

– Меня не волнует их мнение.

– Волнует. Уверена, что волнует. Просто ты принял ту позицию, которую тебе дали – позицию белой вороны. До сих пор не могу понять, в чём ты перед ними провинился. Нет, Леа кое-что поведала… Кстати, что там за история с… э… мокрыми штанами?

Не удержавшись, Хван расхохотался.

– Тот идиотский случай и решил мою судьбу. Но это смешно, – возбуждённо говорил Хван, – потому что ничего подобного не было. Просто ситуацию рассказывали очевидцы, которые в действительности ничего не видели, по крайней мере так, как произошло на самом деле.

– Значит… это выдумка?

– Скорее, пририсованная действительность. Те придурки подошли ко мне с требованием отстать от девушки, которая за день до того сама пыталась приставать ко мне. Я ей сказал, что не заинтересован в общении с ней. В итоге она наплела своим друзьям, что я очень плохо с ней поступил и всё в таком духе… – Мы перешли дорогу и Хван продолжил. – На следующий день они меня подловили и загнали в тупик. Один из них пил колу, и моя попытка прорваться через них закончилась тем, что он пролил колу на мои штаны. Всё! С этого момента на мне поставили клеймо.

– Ты же мог отрицать это. Зачем же позволил этой неправде жить?

– Я сам по себе скромный парень. Друзей нет, всегда сам по себе ходил. А тут обо мне всякая грязь полилась, стало стыдно. Честно, я замкнулся. Сказал себе, что не буду ни слышать, ни видеть никого вокруг. До твоего появления я справлялся отлично.

– О, я всё испортила? – хихикнула я. – Ну, прости.

– Я всего лишь имею в виду то, что такие друзья, как ты, мне бы сгодились.

– В таком случае, – я крепче обхватила руку Хвана и широко улыбнулась, – я хочу быть твоим другом. Начнём с лапши, а там видно будет. Поучишь танцевать?

– О, я с радостью!

Так за разговором мы незаметно дошли до дома Эиджи.

Вика подумала, что выглядит глупо в чёрном платьице с оборкой на юбке и в сапогах до колен, потому что Дон никак не отмирал.

– Что? Плохо, да?

– Н-нет, – он кашлянул. – Красиво.

Вздохнув с облегчением, девушка улыбнулась. Она всё ещё не верила, что с ней это происходит. Дон в её доме, попросил прощения, а теперь они идут гулять. Неважно, будут они есть суши или траву с земли. Она будет с Доном – вот, что имело смысл.

Пока они шли по улице в направлении кафе, где подают вкусные суши, Дон чувствовал себя не в своей тарелке. Спрятав руки в карманах мешковатых джинсов, он смотрел себе в ноги и не знал, о чём можно поговорить с девушкой. На свидания он никогда не ходил, просто не нуждался в них. Его страсть – это компьютерные игры, друзья и выпивка. Серьёзные отношения его пугали.

А Вика не разговаривала от волнения. В стенах университета она чувствовала себя увереннее среди других однокурсников. Теперь же они были наедине.

– У меня подруга в Сеуле учится, – ни с того ни с сего сказала Вика, чтобы уничтожить затянувшуюся паузу. – В колледже.

– Правда? Что за колледж?

Вика напрягла память. Инга не раз говорила ей название колледжа, а она не запомнила. Пришлось лезть в телефон, чтобы подсмотреть, но не нашла сообщения.

– Чёрт. Как-то Чунг или Чон… и что-то там ещё.