За дверью зашаркали тапочки и послышалось ворчание:

– Кого там ещё чёрт принёс?

Дверь открылась. Вика задержала дыхание, увидев того, кого увидеть не надеялась.

– Чёрт меня принёс, – сказал парень, прямо глядя на удивлённую Вику.

– Дон?

– Я… это… пришёл извиниться. Ты не приходила в университет несколько дней, и я понял, что обидел тебя.

– Не то слово.

– Честно, я не хотел. Это вышло… из-за того, что ты назвала меня геем. Я разозлился и ляпнул то, что могло кольнуть в ответ. На самом деле мне всё равно… То есть… не всё равно. Не умею я извиняться. В общем, надеюсь, ты поймёшь.

– О’кей. Спасибо, что ради этого ты додумался прийти сюда.

– Я прощён?

Она посмотрела в сторону, раздумывая, стоит ли верить в это прощение. Но потом решила, что он не пришёл бы к ней домой, если бы искренне не раскаялся, поэтому сказала:

– Ладно, принимается.

Дон хотел уйти и даже сделал шаг к лифту, но потом вспомнил слова Аяны о том, что мало прощения, с Викой нужно подружиться.

– Любишь суши? – вдруг спросил он.

– Суши?

– Да. Если любишь, то… можем их… поесть… где-нибудь.

Она посмотрела на себя: домашние брюки с вытянутыми коленками и невзрачная футболка, волосы в беспорядке.

– Мне надо переодеться.

– Хорошо. Жду тебя на улице.

– Нет-нет! Заходи в дом, – Вика схватила Дона за руку, и в первое мгновение он дёрнулся от неё, но потом поддался. – Заходи, я не покусаю. Посидишь в зале, пока я привожу себя в порядок. Если хочешь, в холодильнике есть пепси.

Дон разулся и робким шагом прошёл в зал. Вика сразу же исчезла в другой комнате, а Дон так и стоял на тёплом паркете, разглядывая уютную комнату коричневых цветах. Он отметил хороший ремонт, стену под кирпич, где висел телевизор. Напротив стоял угловой диван бежевого цвета. Лампы, картины и небольшой ковровый квадрат – ничего лишнего. У хозяйки был отменный вкус.

Ожидание затянулось, поэтому Дон сдался и присел на край дивана. Он спрашивал себя, что здесь делает. Неужели успешная сдача экзаменов настолько важна, что он готов играть с влюблённой в него девушкой. Но с другой стороны, она будет счастлива. Хоть и не долго.

– Я готова. Можем идти.

Дон поднял голову, и челюсть сама собой отпала.

Сцена постепенно заполнялась людьми.

Йонгтен и Хван станцевали ещё пару красивых танцев, а потом Йонгтен отошёл к своему пульту и надел наушники. Ему нужно было работать, ибо начиналась репетиция. Пришёл Ли Кали, а за ним подтянулись руководители. Вин Ченг, практикант и помощник нашего куратора, поздоровался со мной.

– Готова к выступлению?

– Почти. Надо будет спеть пару раз под микрофон. Честно, я никогда не выступала на сцене и немного боюсь.

– Поверь, здесь добрая половина впервые выступает, – влез в наш разговор Джун. Он мне по-доброму улыбался. После того, как он подошёл ко мне во время танца Хвана и Йонгтена, мы познакомились. Он представился и пояснил, что является организатором данного мероприятия. Я тут же почувствовала себя важной, общаясь с таким человеком. Он обратился к Вину Ченгу: – Я ведь правильно говорю?

– Да. Это просто будет новый опыт для тебя, Инга. В жизни нужно пробовать всё.

Несмотря на эти убеждения, я не стала репетировать в этот день. Попрощалась с Джуном, Вином, Ли Кали и, махнув на прощанье Йонгтену, сошла со сцены. Дёрнув за руку Хвана, который ждал меня у сцены с телефоном, играя в стратегию, повела на выход.

– У меня к тебе дело на миллион.

– Ого! – взбодрился мой новый друг. – За миллион я горы сверну.

– Мой миллион не настоящий. Но могу угостить тебя лапшой после нашего дельца.

– Дельца, – вскинув брови, повторил Хван.

– Да, – я остановилась и тяжело вздохнула. – Мне надо зайти к одному человеку по просьбе подруги, отдать ему записку и поговорить. Но одна я жутко боюсь.