— Боже мой, — шепчу пересохшими губами, видя, что на мне осталось лишь нижнее бельё.

Пытаюсь поднять тяжёлую руку, убрать со своей талии, но добиваюсь лишь того, что широкая ладонь мужчины ложится на мой живот. Вдавливает меня в тело позади. Ягодицами чувствую его напряжённую плоть. Задыхаюсь. Мучительно сильно краснею и до крови прокусываю нижнюю губу. Соски под тонкой тканью лифчика собираются в горошины, между бёдрами становится влажно. Я свожу ноги вместе и немного ёрзаю, чувствую, как член Алексея упирается в мою ягодицу, наливаясь от желания.

— Проснулась, девочка, — слышу хриплый шёпот на ухо, шевелящий все волоски на затылке.

Горячее дыхание Алексея щекочет нежную кожу задней поверхности шеи. Я вздрагиваю и дёргаюсь вперёд в надежде слезть с кровати. Но ничего не выходит, потому что сильная ладонь с длинными смуглыми пальцами резко смещается на грудь.

— Боже, Вы что творите? — сиплю.

Ответа не получаю. Вместо этого длинные пальцы цепляют сосок через ткань нижнего белья и проворачивают. Я прогибаюсь в пояснице, из-за чего ещё сильнее прижимаюсь попой к напряжённым бёдрам Алексея.

— Алексей, отпустите меня, — я вскидываю руку и ноготками впиваюсь в его запястья, чтобы царапнуть.

— Мышонок с острыми коготками, — мужчину лишь забавляет моё сопротивление.

— Алексей, Вам… Вам нужно рану промыть. Отпустите, прошу, — лепечу, как беззащитная девчонка.

— Ладно, — ладонь с моего тела исчезает, и я слетаю с кровати, как ошпаренная.

Поворачиваюсь лицом к мужчине, который развалился на огромной кровати. На фоне белого белья его смуглое сильное тело кажется запредельно привлекательным. Я быстро облизываю губы и отвожу взгляд.

— Алексей, как я оказалась в кровати? Я же засыпала в кресле, — я нелепо пытаюсь прикрыться руками. — И почему я не одета?

Молчит. Только криво ухмыляется и скользит ледяным взглядом по дрожащему телу. Я всё же соображаю схватить своё платье и, отвернувшись от мужчины, натянуть на себя. Поворачиваюсь к Алексею и тут же тушуюсь под жадным серым взглядом.

— Ты уснула в кресле, я тебя переложил в кровать.

— Но почему я раздета была? — спрашиваю шёпотом, отводя взгляд от Алексея, который закинул руку наверх, из-за чего все мышцы его тела напряглись.

— Хотел рассмотреть рыбку, которую поймал.

— Что? Вы что имеете в виду? Алексей, я вижу, Вы чувствуйте себя гораздо лучше. Температура спала.

— Как поняла? — хмыкает насмешливо. — По члену моему измерила?

Мои глаза широко распахиваются от такой пошлости. Я вспыхиваю, смущение затапливает с ног до головы. Щёки пылают, и я прижимаю к ним ладони. И вижу, как это забавляет Алексея.

— Простите. Ваши пошлые намёки не к месту. Я поеду домой.

— Нет, — отрезает Алексей.

— Да, Алексей. Иначе мне придётся позвонить в полицию и сообщить, что Вы удерживаете меня в доме силой.

Мужчина резко поднимается с кровати, совершенно не смущаясь того, что на нём лишь боксёры. Подходит ко мне неторопливо. И в очередной раз напоминает мне тигра, который знает, что уже загнал свою жертву в угол и что сбежать она никуда не сможет. Я делаю три шага назад, пока не упираюсь в подоконник поясницей. Алексей оказывается возле меня. Опускает руки по обе стороны от моих бёдер, упирается ими в подоконник. Я отворачиваю голову и пытаюсь отодвинуться от него как можно дальше.

— Сегодня у меня важное мероприятие, Вероника, которое я не могу пропустить. И ты поедешь со мной. В качестве моей спутницы.

— Что? — я резко поворачиваю к нему голову и вглядываюсь в сосредоточенное лицо. — У Вас нет другой спутницы? Объясните, зачем Вам я?

— Я ещё слаб. И никто не должен понять, что я ранен. Ты будешь рядом и поможешь, если мне понадобится помощь, — не просит, а велит.