Лицо горничной покраснело от злости, и она брызгала слюной, когда говорила. Натали даже испугаться не успела, как вдруг дверь распахнулась и в спальню влетел муж с перекошенным от злости лицом.

Дашка обрадовалась.

– Ну вот сейчас ты и получишь своё, прошипела она с довольной рожей, – наш-то барин верность завсегда ценит. Знает он, кто его в самом деле любит.

Это были последние слова, которые она сказала, потому что получила такой удар, что отлетела почти к стене. Девка ошарашенно смотрела на побелевшего от гнева  хозяина, не понимая, что происходит.

– С*ка. Тебе кто позволили сюда заходить? Я где тебе сказал сидеть?

– Дак, барин, я же вам помочь хотела!

– Ты уже помогла. За помощь и награда тебе будет, – он повернулся к двери, – Эй, кто там? Ну что, нашли?

В спальню робко вошла ещё одна горничная.

– Нашли, барин. У неё под матрацем запрятано было.

Она протянула кусок тряпицы, который видно до этого, был завязан в узелок. На тряпице лежало несколько колец, фермуар и серёжки. Все украшения дорогие, с драгоценными камнями.

– Вызывайте квартального, – скомандовал барин.

– Барин, не верьте! Навет это! – взвыла Дашка, – это наверняка по её наущению мне подкинули!

Однако тут же замолчала, увидев, как опять перекашивается лицо хозяина.

– Как посмела ты, тварь такая, полезть, куда не дозволено? Как посмела, не только воровать у барыни, но ещё и клеветать на неё? Знаешь ли, что тебя ждёт теперь? – затем приказал вбежавшему управляющему, – запереть пока её. Как появится квартальный, проводить ко мне, а сейчас все вон отсюда.

Когда спальня опустела, подбежал к кровати, где лежала Натали, безучастно глядя в потолок.

– Ангел мой, прости, что не уследил. Прости меня! Не хотел я убивать его, не хотел! Видит бог, мимо стрелял! Попугать вас хотел, да тебя вернуть. Как так вышло, не понимаю. Я всё тебе прощаю! Словом не попрекну! Будем жить, как прежде, в любви и согласии. Ну, посмотри на меня, свет мой! А Дашку эту ты более никогда не увидишь! Клянусь! Пойдёт она по этапу за клевету да воровство.

– Что же ты так помощницу-то награждаешь? – вдруг усмехнулась Натали, – Она же тебе вон как подсобила. Выследила меня небось она.

– Нет, мой свет. Она просто подкупила горничную твоей болтливой кузины. Та ей и рассказала, куда вы на самом деле ходите. Теперь эта дура вместе с Дашкой по этапу небось пойдёт. Та же всё расскажет, когда её допрашивать будут. Да мне всё равно, с кем ты была! Люблю я тебя! Я покажу, что всё неправда и ты верная жена. А с твоей кузиной пусть её муж разбирается. Мне всё равно.

– Что ты сделал с Андре?

– Клянусь, что умер он ещё при тебе! Я бы не бросил его. А так, отвезли туда, где его быстро обнаружили. Похоронят по-человечески. Умоляю тебя, давай будем жить как прежде! Привратнику деньгами рот заткнули. Молчать будет, будто и не видел. А иначе сам же пойдёт как соучастник.

Натали сидела задумавшись. Она была удивлена. Ей казалось, что муж, после такого явного доказательства измены будет рвать и метать, потребует её ссылки в монастырь или ещё чего хуже. Его поведения она не понимала. Не замечала она в нём такой любви. Что-то в её голове не сходилось. Это всё надо бы выяснить. И вообще, его просьба была более чем странная. Он-то понимать должен был, что ей и идти некуда. Не к матери же, которая продаст её с радостью ещё раз. Только теперь не замуж, а в содержанки. Боль от утраты Андре сидела глубокой занозой. Но эту боль она мужу не покажет. Много чести. Артистка она и впрямь хоть куда. Однако надо что-то выторговать, раз он так упрашивает не бросать его.

– У меня два условия.