— Дети — цветы жизни! Это букет от Димы, — парирует Маруся и протягивает ей Данилу.

Он цепляется за её шею, но Мэл быстро подходит и берёт малыша на руки:

— У него глазки папины, — умиляется она, а тот морщит нос, собираясь разрыдаться.

Маруся гладит его по плечу, и Даня цепляется за её палец. Она целует его кулачок и обнимает их с Мэл.

— Систер, я люблю тебя! Что бы ты обо мне не подумала.

Умиляюсь, застыв с идиотской улыбкой на губах. В холле хлопает дверь, и голос Руслана громогласно несётся по дому:

— Где эта обезьяна?

Маруся поворачивается ко мне.

— Папа, спасай!

10. Глава 10

Фрол

— Марго, — обращаюсь к жене, застывшей с видом палача в дверях. — У тебя остались ещё блины и паштет?

— Немного есть!

— Прими потенциальных зятьёв в лучшем виде, пока я с Марусей потолкую.

В коридоре слышится топот тяжёлых ног, и Марго, метнув последний раз молнии из глаз в Марусю, захлопывает дверь. Запираю её на замок и прислоняюсь к дубовому массиву спиной.

— Рус, солнце моё! Ты помолодел лет на двадцать, — голос Марго с бархатными модуляциями взбудоражит воображение даже у импотента.

— Где Данила? — Димон взбешён не меньше Руслана.

— Ты полагаешь, в нашем доме что-то случится с твоим ребёнком? — Фея Карамелька врубает режим решалы.

— Нет, но…

— «Но» лошадку будешь пришпоривать, — идёт Марго в наступление. — Успокоились оба. Сейчас Фрол поговорит с Марусей, потом с Русланом, потом с тобой!

— Рита… — Димон ещё надеется переговорить мою жёнушку.

— Ты головой сегодня думал или головкой? Против семьи решил пойти? — голос Марго и шаги в коридоре слышатся всё тише.

Дон Корлеоне нервно курит в стороне. Рамсы Марго качать научилась будь здоров. Моя школа.

Смотрю на Данилу. Не очень-то парень за год вырос. Сидит на коленях у Мэл, молчит как в рот воды набрал. Напугала его Маруся. За три года в Поднебесной совсем страх растеряла. Похитить ребёнка и порхать с ним на вертушке над заливом.

На дочек не могу ругаться, тем более на старшую. Обожаю её до дрожи. Но после шести лет разлуки мы с Марго долго не могли насытиться друг другом и самым наглым образом повесили воспитание Маруси на Руслана. А потом родилась Мэл, и я принялся лепить из неё человека по своему образу и подобию. Потом явились свету близнецы, и Марго, вступив в золотую пору, когда женщины получают кайф от материнства, вложила в них душу. К рождению Ксюши мы уже немного выдохлись как заботливые родители, и потому мелкая, свободная от нашей гиперопеки, растёт счастливым ребёнком. А Марусе мы, наверное, недодали внимания. Впрочем, ей никто и никогда не был нужен так, как Руслан. В детстве она была больше женщиной, чем сейчас. Так манипулировать моим министром безопасности не получалось ни у кого. Парадокс. Но когда Маруся выросла, Руслан не смог принять её как женщину и оттолкнул. На глазах моя всегда такая мудрая девочка превратилась в обиженного подростка. Вчера довела взрослого мужика до одурения, сегодня похитила ребёнка и угнала вертолёт, а завтра объявит войну Англии?

— Маруся, у тебя должны быть очень веские аргументы, чтобы обосновать свою выходку, — в этот момент желаю поменяться местами с Марго.

— У Данилы серьёзные проблемы со здоровьем. Ты знал об этом? — поднимается Маруся с постели. Глаза тёмные, как небо перед грозой, крылья носа подрагивают, кулаки сжаты.

— Что с ним? — бросаю быстрый взгляд на ребёнка. Он держится рукой за лямку майки Мэл, изучая, раскрыв рот, её лицо.

— В два года парень сам не ходит. Лишь с поддержкой переставляет ножки. И не говорит, — крупная слеза сбегает по Марусиной щеке, следом другая. — Почему ни ты, ни Руслан не в курсе? Вы же с Димой друзья!