— И что? Твой брат дома почти не бывает. Поэтому он с радостью уступил Лерочке свое место, а сам временно переехал в комнату для гостей. И между прочим, это его личная инициатива! А у тебя разве есть возражения, сын?

***

Сказать, что Лера чувствовала себя неуютно – не отразить и сотой доли действительности. Временами ей хотелось просто сквозь землю провалиться.

Как ни крути, а не ожидала она столь «радушного» приема от Германа.

Догадывалась? Предполагала? Естественно! И все же… не ожидала.

Исполняя предписания родительницы, Давыдов показал ей нужную комнату.

Однако оставлять в одиночестве не спешил. Почему? Да черт его знает!

Лера в свою очередь старалась смотреть куда угодно, только не на него.

На шикарное убранство, от которого дух захватывало.

На окно, за которым виднелся огромный сад с бассейном.

На свои сцепленные в замок пальцы, в конце концов.

Герман же скромностью не отличался. Нацепив на лицо наглую ухмылку, он принялся откровенно разглядывать ее. Медленно. Внимательно и дерзко. Ничуть не смущаясь, жадно скользил оценивающим взглядом сверху вниз и обратно, словно пытался понять, осталось ли в ней хоть что-то от девчонки, которую он знал когда-то. Много лет тому назад.

«Тебя ждет разочарование! Я слишком сильно изменилась за эти годы!»

— Прекрати! — Лера не выдержала первой.

— Прекратить что? — он даже не попытался скрыть усмешку.

— Хватит уже таращиться на меня, как…

Фыркнув, мужчина приблизился вплотную, заставляя умолкнуть.

— Как? — уточнил с легкой хрипотцой в голосе.

Инстинкт самосохранения вопил во всю глотку, предупреждая об опасности. Не в силах устоять на месте под его натиском, Валерия попятилась назад.

— Не знаю, — усталый вздох. — Но мне этот взгляд не нравится! И если ты не перестанешь…

— То что? — он откровенно над ней глумился. — Что ты сделаешь? Закричишь?

— Возможно…

— А давай!

Все, тупик. Дальше отступать было некуда. Осознав, что упирается ногами в спинку кровати, она запаниковала по-настоящему.

— Кричи! — повторил с нажимом. — Или просто… скажи мне правду!

— Какую? — каким-то чудом выдержала его потемневший взгляд.

— Озвучь мне истинную цель твоего появления в нашем доме!

— Я приехала работать! — произнесла Лера, чеканя каждое слово.

— На ком? — не моргнув глазом, поинтересовался Герман. — И чем?

«Он что, серьезно намекает мне на… вот ведь гад!»

Первой мыслью было взбрыкнуть, развернуться и выйти вон из комнаты.

Но он, сам того не подозревая, своими едкими словами задел ее за живое.

Слишком свежи были раны на сердце. Слишком болезненны воспоминания. Никогда больше ее не унизят. Не назовут шл*хой. Никогда.

«Это несправедливо! И незаслуженно! Я не позволю!»

Не отдавая отчета собственным действиям, Лера резко замахнулась, намереваясь продемонстрировать ему всю силу обиды.

Да только, как оказалось, именно этого Давыдов и ждал.

Не прилагая особых усилий, он перехватил ее руку еще в воздухе.

А после стиснул, да так сильно, что искры из глаз посыпались.

— Не вздумай! — прогромыхал угрожающе.

Валерия сникла, даже не пытаясь вырваться из его лап.

Знала, что это бесполезно. Не отпустит, пока сам не захочет.

— Полегче! — прошептала еле слышно. — Мне больно!

В тот же миг железная хватка Германа чуть ослабла.

— А ты не дергайся, тогда и больно не будет!

— Глаза разуй! Я, вообще-то, не дергаюсь!

— Вот и… умница! — его горячее дыхание внезапно опалило скулу.

Будто против воли он медленно склонился к ее лицу.

Неотрывный взгляд глаза в глаза. А в них пропасть.

Пропасть длиною в крохотную жизнь.

Так и глазели бы друг на друга, но, к счастью, их уединение было нарушено.

Кое-кто без стука вломился в комнату и завопил во всю глотку: