Гришка бредил, кричал ночью, вскакивал с кровати, пугая спящего мальчишку. Малыш заплакал, всполошилась очнувшаяся от слёз Вероника. Дав Григорию попить тёплого травяного настоя и кое-как успокоив ребёнка, она снова прилегла на кровать. Уснуть так и не смогла…

Через неделю Воронцов пошёл на поправку. Всё это время молодая женщина думала: сдать его властям, или просто выгнать, когда тот придёт в себя. Да уж такого выпроводишь…

– Вероника, где твой родственник, жив? – послышался с улицы голос фельдшера Егора Трофимовича. Женщина наскоро спрятала Гришку в подполе и вышла из избы.

– Он уехал на прошлой неделе, – не здороваясь, ответила она очкастому деду.

– Вот как? – удивился фельдшер, – так быстро поправился? Что-то ты врёшь, голубка.

– Ну, так зайди в избу и проверь! – резко ответила Вероника.

– Я хотел, чтоб он мне помог, – вдруг грустно вздохнул старик, – баба моя померла, похоронить бы надобно…

– О, Господи! – сочувственно произнесла Вероника – чем я могу помочь?.. Сама бы с тобой, дядя Егор, пошла, но у меня маленький на руках, куда я его дену?..

Егор Трофимыч ушёл, расстроившись ещё больше.

– Вылезай, лекарь уже ушёл, – сказала Вероника, приподняв крышку.

Воронцов вылез, по привычке огляделся. Здоровый парень подошёл к своей спасительнице, попытался её обнять.

– Не надо, – отступила женщина, – так и будешь всё время у меня прятаться?

– Ты хочешь, чтобы я ушёл? – нахмурившись, спросил бандит.

– Так будет лучше. И тебе, и мне, – ответила Вероника.

– Куда я пойду?

– Куда-нибудь…

Григорий стал одеваться. В маленькой колыбели заплакал малыш. Она подошла к Сёме и взяла его на руки.

– Вот. Пока ты скрывался от «блюстителей законов», я родила его. Он твой сын.

Гришка обернулся и увидел кроху. Его кровинушка! В душе матёрого бандита вдруг что-то дрогнуло и изменилось.

– Это наш сын! – воскликнул он. – Как его зовут?

– Семён.

– Семён Григорьевич Воронцов.

– А ты, значит, Григорий?

– А тебя-то как зовут, спасительница моя? – радостно спросил Гриша.

– Вероника я. Вероника Владимировна Дубцова.

Гришка, сияя от радости, обняв её и ребёнка, принялся целовать их, что никогда почти не делал в своей жизни, разве что в далёком детстве целовал свою маму.

Григорий остался. Он не смог уйти от семьи спасать свою шкуру от властей. В конце концов, его банды нет, а в тюрьму он больше не сядет никогда! Вместе с Никой они нашли патроны к охотничьему ружью в том же подполе. Гриша ночью уходил на охоту, а утром приходил всегда с добычей. Утка или заяц были разделаны и приготовлены, жизнь стала более насыщенной.

Весной Воронцов занялся огородом, вскопал все грядки, посадил овощи. Вероника покупала на свою пенсию в деревенской лавке хлеб и водку. Молодые полюбили друг друга, и жить бы им – не тужить… Но, злодейка-судьба распорядилась иначе, заставив ответить обоих за старые грехи. Ото всех Гришку спрятать Веронике не удалось.

Незваным гостем, без стука в дверь, на пороге нарисовался деревенский староста. Хитроумный старик, прищурившись, увидев Гришку, спросил:

– А что это, голуба, у тебя за молодой человек живёт? Почему никто не знает в нашей деревне?

– А тебе какое дело? – ответил за жену раздражённый на непрошеного гостя Воронцов.

– Мне какое? – взвизгнул староста, – послушай, чужак, ты, случайно, не из беглых? Что-то я припоминаю…

Гришуня схватил старика за шкирку и начал трясти. Вероника в ужасе прижала маленького Сёму к груди.

– Слышь, старый хрыч, сюда! Если вякнешь насчёт меня в деревне, я не только тебя, но и всю деревню поджарю! Ты понял, старый гад?

– Я всё понял! – трясясь от страха, с выпученными глазами, ответил староста. – Коли так, я всё понял!