Два часа.

Ровно два часа, как мы гуляем по парку, катаемся на аттракционах и едим мороженое. И это, пожалуй, самые лучшие два часа за последние три месяца нашего совместного времяпровождения.

— Домой? — кивает в сторону выхода Леша.

Я едва не спотыкаюсь на ровном месте, когда встречаюсь с мальчишеской улыбкой и счастливым блеском карамельных глаз. Не думала, что он может быть таким… настоящим.

Жадина. Я самая настоящая жадина, потому что не могу сделать и шагу с тропинки, мой взгляд приклеен к нему. К его улыбке, к глазам цвета карамели. Знаете, когда покупаешь рожок с шариком ванильного мороженого, а продавец, не жалея карамельного сиропа, поливает шарик мороженого. Представив такую вкуснятину, я непроизвольно облизываю губы, случайно замечая, как Лешин взгляд опускается на них. Он сглатывает, невольно дергает плечами и отворачивается.

— Поехали, — произносит хриплым голосом и направляется в сторону выхода из парка.

— Стой! Погоди, — хватаю за запястье, останавливая. — Я не хочу домой.

— Мелкая-я, — ну вот.

Отпускаю руку и отступаю на шаг назад. Сказка помахала рукой и улетела в прекрасные дали, стоило мне только облизнуть губы. Я не понимаю, как так получилось, но зато точно теперь знаю, что я ему небезразлична. Иначе какого хрена он собирается от меня бежать?

— Леш, ну я правда не хочу домой, — надуваю обиженно губы и смотрю на него глазами олененка Бэмби. — Давай хотя бы на обед куда-нибудь заедим? Или еще куда-нибудь.

Он задумывается буквально на секунду, кивает своим мыслям и еле слышно произносит:

— Ладно.

Я думала, что мы поедим в кафе, но оказалось, что всю дорогу я очень сильно ошибалась. Леша привез меня в «Погружение». Я много раз слышала об этом месте от друзей, говорили хорошее и плохое. И именно последнее не позволяло мне попасть сюда раньше, я люблю все хорошее.

Не спросив, чего я хочу, Леша на свое усмотрение выбирает игру. После обнимает за талию, горячей рукой касаясь открытого участка кожи, и ведет в нужную нам локацию. Молча помогает надеть обмундирование, потому что знает, что я не понимаю во всех этих датчиках абсолютно ничего. В завершении щелкает по носу и надевает виртуальные очки.

— Эй, — взвизгиваю, потому что, собственно, какого фига.

— Ни эйкай, мелочь, — он смеется, а я кайфую, слушая его смех.

Три.

Мы стоим в шаге друг от друга.

Два.

Наши спины соприкасаются. Дыхание сбивается и хочется совсем не играть.

Один.

Бой начинается.

Нам двоим предстоит выстоять перед зомбаками, внезапно появляющимися со всех сторон. Я стреляю без разбора, иду непонятно куда и непонятно зачем. Смех вырывается из меня, заполняет пространство вокруг. Нам смешно, мы переговариваемся, строим план захвата какой-то башни, на которую показал Леша. Я совершенно ничего не понимаю, хоть и пытаюсь вникнуть в игру. Все, на что меня хватает, так это менять виртуальное оружие и смотреть, как она разносит зомбаков. Особенно меня впечатляет электрошокер, они так смешно дёргаются при ударе током. А еще они все разные, нет ни одного похожего. За время в игре я ни разу не отгадала, кто из зомбаков взрывается. Еще есть охотники — особо сильные мертвецы, способные передвигаться с огромной скоростью и обладающие невероятной силой. Мне нравится их мочить больше всего, наверное, потому, что в этот момент Леша находится рядом и прикрывает.

— Сдаюсь! — смеюсь, стягивая с головы очки и распутывая провода.

— Поехали отсюда.

— Куда?

— Обедать, — берет меня за руку и, легко ее сжав, направляется на выход из «Притяжения».

На этаж выше мы поднимаемся, не расцепляя рук. На эскалаторе Леша замечает у меня выбившуюся прядь, усмехается и, касаясь шершавыми пальцами виска, убирает за ухо. Я улыбаюсь, мечтая, чтобы как можно скорее мы заняли столик и поговорили уже о нас. Я чувствую, что нравлюсь ему.