– Вы хотя бы понимаете куда заявились? – продолжал негодовать профессор. – В мужской туалет. Совсем стыд потеряли!

Я тихонько вздохнула, рассматривая свои туфли, выглядывающие из-под длинной юбки.

– Ну девицы пошли! Никаких средств не гнушаются ради достижения своих целей.

А вот эти слова насторожили. Я подняла голову и стыдливо взглянула на свою несостоявшуюся добычу из-под опущенных ресниц. О каких целях толкует преподаватель? Неужели понял, что все наши случайные и неловкие встречи сегодня – попытки его соблазнить?

Шум воды стих. Профессор наконец домыл руки и отвернулся от раковины. Его грозный вид заставил меня поежиться, вжав голову в плечи.

– Молчите? – скрестил руки на груди Райан Морган. – По-прежнему молчите?

А я бы и рада что-то сказать, да от нервов во рту пересохло и язык прилип к небу. Ни слова не получалось из себя выдавить. Так что я продолжала в старых добрый традициях смотреть на профессора, правда, уже не так активно, и хранить вынужденное молчание.

«Можешь еще, глядя на него, тихо хихикать», – вспомнился очередной демонический совет.

«Представляю, что будет, если я сейчас еще и хихикать начну», – подумала я и в самом деле едва истерически не захихикала.

Одна лишь мысль удерживала меня на краю отчаяния, не давая упасть в самую его бездну: сегодня я увижу, как некий крылатый засранец ест свою шляпу. Он это заслужил. Вне всяких сомнений.

– А я знаю, чего вы добиваетесь, – вдруг изрек профессор, двинувшись в мою сторону с грозно выставленным вперед указательным пальцем.

Знает? Мои глаза забегали.

Дверь открылась, и в уборную ввалились двое парней с моего потока, но, увидев внутри нас с преподавателем, ойкнули и поспешили к выходу.

Ну вот еще одна шокирующая новость в копилку сплетен, что гуляют обо мне в академии.

«Представляете, заходим мы в мужской туалет, а там Харпер! В мужском туалете!»

Тем временем профессор Морган продолжал сердито приближаться, словно собираясь насадить меня на свой оттопыренный палец, как на копье.

– Да, да, я знаю, почему вы так странно себя ведете с самого вечера. Знаю, чего вы, наглая бесстыдница, добиваетесь.

Я сглотнула и неловко переступила с ноги на ногу.

– Не ожидал от вас, Харпер. – Мужчина остановился прямо напротив меня весь красный от злости. – Считал вас приличной девушкой, усердной ученицей. А вы бессовестная нахалка, прущая напролом!

Задетая его словами, я судорожно втянула ноздрями воздух. Ну подумаешь, влюбилась! Зачем сразу бессовестной обзывать? В восемнадцать лет барышни склонны к сумасбродным поступкам. И вообще мужчине в таком возрасте должно быть лестно, что им увлеклась молодая девица.

– А вы сами виноваты! – выпалила я оскорбленно. У меня внезапно прорезался голос, и я почти сразу об этом пожалела: лицо профессора теперь напоминало перезрелый помидор.

Тем не менее, обиженная, я никак не могла заставить себя прикусить язык. Меня несло:

– Да, сами виноваты, что я вела себя так настойчиво.

– Сам? – От возмущения профессор снова затрясся.

– А не надо было ломаться.

Неужели я это сказала? Я, тихоня Иви Харпер, предложила мужчине не ломаться?

–То есть я должен был сразу дать вам то, что вы хотите?

– Ну-у, может, не сразу. Но дать.

Вылупившись на меня, профессор потрясенно покачал головой. Я вылупилась на него в ответ, мол, правда на моей стороне.

И тут он сказал:

– Хорошо. Ваша взяла. Я дам вам, адептка Харпер, то, что вы хотите.

Даст? Мне? Себя?

От понимания даже руки задрожали. В горле пересохло. Я закусила губу, представив наши с Райаном романтические прогулки под луной.

То есть демон был прав, и ему не придется есть на завтрак свою шляпу?