– Хорошо.

– Так ты хочешь с ним встретиться? Брат все-же, пусть и не родной.

Тетя Наташа бросила на меня жадный взгляд, и я поняла – не отстанет, да еще и подружек своих напустит. Итак ведь не любит меня, хоть и источает улыбки. Все они искренне считают, что я погубила маму, и отчасти они правы.

От недоедания, или от чего-то иного, но едва меня удочерили, я начала болеть. Почти сразу со здоровьем начало происходить странное, и мама принялась таскать меня по врачам, которые лишь руками разводили, и спрашивали: «А чего вы хотели? Девчонку что в родной семье, что в детдоме кормили чем попало. Отъестся еще, дайте время».

Но время шло, а у меня все было не слава Богу: простуды, отравления, постоянный авитаминоз, и необъяснимые недомогания, которым никто не находил объяснений. Вдобавок к этому в голове сидел извечный страх любого приемыша, что обратно вернут. Я ведь наблюдала такое, и не раз – мало кто готов к проблемным детям.

Но мама и не думала от меня избавляться, даже несмотря на недовольство родного сына и мужа, в потере которых окружающие тоже меня винили – это ж надо, из-за какой-то девчонки, чуть ли не с улицы взятой, столько проблем?!

Они бросили ее, а мама боролась за меня, и вытащила. А себя погубила.

– Я встречусь с Владом, – сказала я не столько тете Наташе, сколько самой себе. – Вы не подскажете, где он может быть?

– Подскажу. Я все разузнала. На Рождественского, в новом бизнес-центре он целый этаж снял, пока здание под компанию строить будут – он там. Уверена, Влад будет счастлив тебя увидеть, – покривила она душой, ведь знает прекрасно о «любви» Влада ко мне.

– Уверена, что нет, но я переживу. С вас восемьсот рублей к оплате, – завершила я наш разговор.

Вышла из салона, решив не тянуть, и сразу с Владом встретиться. Будь что будет! Ну не спустит ведь он меня с лестницы… наверное. От него всего можно ожидать.

Дикарем был – таким я его запомнила. Злым мальчишкой, жестоким.

Моей первой детской любовью…

– Он повзрослел, – прошептала себе под нос, на который упали первые капли дождя.

Сколько сейчас Владу? Двадцать четыре года, он ведь на пять лет меня старше. И если одиннадцать лет назад он был мальчишкой, в штыки принявшим новую сестру, то сейчас он должен был измениться.

Надеюсь.

Зашла в стеклянное здание бизнес-центра, чувствуя себя абсолютно чуждым элементом здесь – среди мраморных фигур, дорогих диванов и мужчин, одетых в брендовые костюмы. Я, в своих простых джинсах и футболке, здесь как пришелица из мира нищебродов – тех, кого такие, как Влад видят из окна машин.

– Я к Владиславу Гарай. Скажите, на какой мне этаж подняться?

– Вам назначена встреча?

– Да, я на собеседование, – нагло заявила я, подозревая, что сейчас меня выставят вон, распознав беспардонное вранье.

– Для пропуска нужен ваш паспорт или права, – протянула документ охраннику, и через минуту получила пластиковую карту. – Вам на семнадцатый этаж.

– Спасибо.

Пока поднималась на лифте, успела передумать десятки раз. Нет, даже сотни! Я ведь писала Владу, обо всем писала, и не видеть, от кого сообщение он не мог. В сеть заходил, я проверяла, и не единожды, но прочитать сообщение не посчитал нужным.

– К черту все, – сказала сама себе ровно в ту секунду, когда лифт прозвенел, доставив меня на нужный этаж.

Здесь пусто. Нет суетящихся, работающих и переговаривающихся людей. Лишь какая-то женщина рядом с гудящим принтером, из которого один за одним выпрыгивают распечатки.

– Вы к кому?

– К Владу… к Владиславу Гарай, – поправилась я. – На собеседование.

– Мы не назначали. На какую вы вакансию?

И почему я не сказала, что сестра?