Даниил прямым текстом намекал на наше с итальянцем возможное сотрудничество. Не знаю, что пообещал ему мой отец, но мужчина решил по-быстрому отработать свое и свести нас вместе.

– Мы еще думать на счет застройщика, – спокойно улыбнулся инвестор, явно поняв к чему этот разговор.

– Тут нечего думать. Ты просил показать тебе самых лучших. Так вот, бери не пожалеешь. Ты же только вчера восхищался зданием мэрии и просил показать того, кто сотворил это чудо. Так вот, оно перед тобой. Запомни, Струев плохого не посоветует!

Глаза итальянца тут же приобрели заинтересованный блеск и не сдержавшись, он восхищенно произнес:

– Я не знать, что это ваше создание. Мне понравится. Изящно, и как вы говорите, арх...архт...

– Архитектурно, – подсказал парнишка, стоящий позади итальянца, на что тот благодарно кивнул.

Только теперь я обратил внимание на спутников инвестора, а именно на того самого, что подсказал итальянцу русское слово.

На вид парню было лет тринадцать, не больше. Русые волосы, прямой нос, и большие серые глаза, светящиеся пытливым умом и любопытством. Он не походил на итальянца, но что-то однозначно присутствовало в его внешности, отчего я не мог с уверенностью назвать его русским.

Пеларатти шепнул что-то на итальянском мальчишке и тот засветился лучезарной улыбкой.

– Моя племянник Амато, – представил нас итальянец и вопрос о его национальной принадлежности отпал сам собой.

Значит мать русская. Это многое объясняет.

Я кивнул парню, и тот разом ответил на приветствие. Как говорят, хочешь наладить отношения с человеком, очаруй его семью.

– Вы прибыли сюда с семьей, – констатировал я, желая побольше узнать о своем объекте.

Неопределенный кивок. Видно, что итальянец пока не желает делиться информацией о своей личной жизни. На просторах интернета я мало, что мог узнать о нашем инвесторе. И сейчас ухватился за то, что казалось является наиболее ценным для мужчины.

– Семья – это хорошо. Не знаю, говорил ли вам Даниил, наша компания – это семейный бизнес.

Итальянец удивленно вскинул свои брови. Ему явно понравилось услышанное, это играло в мою пользу. Теперь главное ничего не испортить.

– Мой прадед основал небольшую фирму в свое время, вложив последние средства, и до сих пор мы ее успешно продолжаем.

– Мы? – задал вопрос, который я уже ждал.

– Я и мой брат Антон Шарпеев, – я указал на стоящего позади меня мужчину, который все это время со скучающим видом рассматривал люстру на потолке, и мысленно взмолился, чтобы младший негодник все не испортил.

Возможно, наказ отца или моя угроза так подействовала, но как только внимание подошедших переключилось на Антона, он вмиг превратился в серьезного делового человека и ответил на приветствие как того требовали обстоятельства.

Но не успел я выдохнуть, как тут же из уст брата сорвался вопрос, который заставил меня прикрыть ненадолго глаза и мысленно сосчитать до десяти, чтобы не придушить Антона на глазах инвестора.

– А правда, что итальянские пары после брака ведут раздельные бюджеты? По мне это очень удобно. Хочешь себе дорогие тряпки или брови, так покупай, только со своего кармана.

Стреляю убийственным взглядом в сторону Антона, как бы говоря о скором возмездии, как вдруг слышу смешок. Это смеялся итальянец, а затем, к нему присоединились и другие.

Обстановка явно была разряжена и стала более теплее.

– Зачастую так, но мы любить баловать наших женщин и делать им подарки без повода, – словно несмышлёному мальчишке, разъяснил инвестор.

– Если мы будем дарить без повода, то они нам руку по локоть откусят.

Итальянец удивленно поднял брови, поэтому мне пришлось быстро разъяснить слова брата, пока наш иностранный друг не подумал, что мы тут каннибализмом занимаемся.