Пока я варил кофе, Мари, рассеянно смотревшая в окно на темный двор, докурила сигарету и встала.

– Не посидишь со мной? – спросил я.

– А надо?

– Да как хочешь… мне было бы приятно.

– А-а, – протянула Мари, но села обратно.

– Одному завтракать скучно, – объяснил я, и она усмехнулась:

– Ну, а врешь зачем? Я же осталась. А ты каждый день завтракаешь один – за тем редким исключением, когда у тебя остается кто-то.

– Ну, вот такие у меня скучные ежедневные завтраки, – рассмеялся я, открывая холодильник.

– Почему ты не заведешь себе, наконец, постоянную женщину, Денис? Если тебе так невыносимо одному?

– Ты не хуже моего знаешь ответ. И не хуже моего знаешь – с нашими-то привычками и потребностями нужен кто-то, с кем будет все. А это, как правило, сложно. И потом… ну, не мальчик я уже, чтобы заново притираться к кому-то.

– Но Север же как-то делит Тему и семью.

– Думаешь, всем от этого хорошо? – я принялся взбивать яйца для омлета. – Ирка бесится – ну, ты видела. Алиса наверняка догадывается, но ей просто удобно, что Славка вроде как в чем-то замаран и отмазывается то подарками, то деньгами, то поездками. Ты бы так согласилась? Хотя у кого я спрашиваю… – я махнул рукой, прекрасно понимая, что уж Мари точно не позволила бы вести себя с ней подобным образом. Никому, кстати – даже Олегу.

– А Славке какой профит от этого?

– Ну, как… Хочет Тему – к Ире, хочет ваниль – к Алисе. А когда обе надоедают…

– … то гуляет с кем ни попадя, – закончила Мари, скривившись. – Никогда этого не пойму.

– Сама ведь знаешь, дээсникам проще заводить вот такие мимолетные связи – что там в принципе опасного?

– Как посмотреть…

– Да хоть как, – я плюхнул на плиту сковородку. – В любой момент можно сказать «стоп». А садиста, если он в раж вошел, попробуй еще останови…

– С неадекватами везде проблемы.

– Маш… да брось ты.

– А что – не так? В дээсе неадекват тоже может дел натворить, – она прищурилась и посмотрела на меня в упор.

Я не стал обострять, свернул этот разговор, перевел на что-то другое. Да, и в дээсе можно натворить – я же умудрился…

– Маш… – но она перебила:

– Да ладно! Завтракай, опоздаешь. Я к себе пойду, хорошо? Голова заболела…

Разумеется, Олег не позволил ей провести слишком много времени наедине со мной, приехал во вторник вечером и вел себя так, как будто ничего не произошло. Но и Мари не стала возражать, когда Олег велел ей собираться, пошла наверх.

– Зря ты так, – заметил я, подбрасывая в камин дров.

– Что – не все приемчики по подкату успел опробовать? – абсолютно без улыбки поинтересовался Олег.

– Ой, брось, – сморщился я. – Она попросила помощи…

– Денис, хватит! Дело не в помощи.

– А ты в ком сейчас неуверен – в себе или в ней? – я поднялся, отряхивая руки от щепок.

– В тебе! – отрезал Олег, но я видел, что он уже остыл.

– Пусть так. Но я тебя прошу – останьтесь здесь, если ты можешь. Просто посмотри на нее – она устала, ей плохо. Да, я знаю, знаю – ей теперь плохо большую часть времени, – предвосхитив рвущиеся изо рта Олега слова, зачастил я. – Но здесь все-таки природа, воздух, она тут спит…

Олег опустился на табуретку и вынул сигареты, закурил, молча глядя в окно, за которым уже стемнело. Я видел, что он обдумывает мои слова – уж что-что, а оценить ситуацию объективно и принять правильное решение даже в ущерб своим убеждениям Олег мог.

– Хорошо, – вывернул он наконец, слегка хлопнув по столу ладонью. – Мы поживем здесь, сколько она захочет. Но ты… – он выразительно посмотрел на меня, и я поднял руки:

– Я могу даже не появляться, если скажешь.

– Я не об этом, ты нам не мешаешь. Но предупреждаю – не смей ее цеплять.