– Прости, но я устал, Бэк.

– Хорошо, отдыхай… – вечно отвечала она. – Я любл…

И именно в этот момент всегда начинали звучать прерывистые гудки. Бэкхён была рада даже тем кротким «да» и его усмешке на той стороне связи, чем просто слышать безжалостное вешание трубки, без права закончить.

Несмотря на усталость и сонливость Пака, он всё-таки собрался силами, чтобы навестить свою лучшую подругу. Даже просто для того, чтобы извиниться за те все «я устал». Хоть до Дня Рождения остались считанные дни, но Чанёль считал обязанным навестить Бэкхён, спросить, как дела, увидеть её лицо и истощённое тело, ведь это давало ему сил на невозможное. Сейчас это «невозможное» было в том, чтобы продержаться до увольнения и с чистой душой устроить для Бэк настоящий праздник. Он был счастлив, даже просто увидев её.

– Привет, – улыбнулся Чанёль, входя в дверной проём.

– Почему ты не брал трубку? – напрямую спросила Бэкхён. – От чего ты всё время устаёшь?

– Много дел появилось.

– Каких дел? – в её голосе была слышна нервозность.

– Да так… – пытался уйти от вопроса парень. – Ты раздуваешь из мухи слона, Бэк, – посмеялся он.

– Из мухи слона? – видимо, Бэкхён не очень понравилось то, как Пак это описал. – Ты, мать его, не брал трубку целый месяц или отвечал только «я устал». Чанёль, просто скажи, что я тебе противна.

– Всё не так.

– А как? – уже перешла на тон выше Бэкхён. – Как, Чанёль?

– Я зарабатывал деньги тебе на подарок ко Дню Рождения! – вырвалось у Чана в порыве злости.

Молчание. Им нужно было время, чтоб переварить всё сказанное друг другу.

– Я хотел сделать твой день грандиозным и запоминающимся, – продолжил Пак.

– Не нужно, – устало сказала Бэкхён. – Мне не нужны дорогие подарки, фейерверки в мою честь, мне ничего не нужно.

Чанёль был в недоумении. На самом деле он и планировал фейерверки и дорогие подарки, но сделал вид, будто придумал что-то получше, чем эти мелочи. Всё-таки Бэк знает его слишком хорошо.

– Тогда что? – наконец спросил младший. – Чего ты хочешь?

– Поцелуй меня, – на полном серьёзе прошептала Бэкхён, но, увидев оцепенелое лицо Чана, по-доброму засмеялась. – Видишь, ты даже этого не можешь сделать.

Чанёль отвёл взгляд, уставившись куда-то в пустоту, обдумывая просьбу лучшей подруги. Чан в силах выполнить эту маленькую, самую простую просьбу и хоть как-то осчастливить девушку.

– Допустим, – рассуждал Пак, – я тебя поцелую, а что дальше? Что дальше, Бэк?

Бэкхён удивилась тому, что Чан был почти согласен на это её глупое желание. Она не хотела упустить шанс ощутить бархатные губы младшего. Бён подошла ближе к высокой башне настолько, что она могла отчётливо слышать его глубокое дыхание. Уставившись в огромные ребяческие глаза, Бэк облизнула пересохшие губы.

– Если мы будем просчитывать каждое действие и каждый случай, то жизнь потеряет всякий интерес, – улыбнулась старшая.

Пошёл дождь. Никто не удивился приходу серых туч, ведь при каждой встрече Бён и Пака они витали на небоскреб, будто олицетворяя их двоих. Возможно, именно эти капли, что навевали ностальгию, подтолкнули Чана к невозможному.

Чанёль неуверенно обхватил рукой шею Бэкхён, горячим лбом прислонившись к её лбу. Они прислушивались к каждому судорожному вдоху друг друга. Ловили момент и заключали его в вечную память.

– Тебе будет больно, ведь я не чувствую к тебе того же… – шёпотом сказал Пак.

– Я уже давно перестала чувствовать боль, – посмеялась лучшая подруга.

Наконец, губы Чанёля обхватили холодные губы Бэкхён и тут же прервали поцелуй, давая обоим отдышаться от новых нахлынувших чувств. Когда они привыкли друг к другу, Чан продолжил то, что начал, и попробовал вновь на вкус Бэк. Чанёль чувствовал, что старшая очень волнуется в его сильных руках, поэтому он обхватил талию Бэкхён сильнее, чтобы та почувствовала опору и защиту с его стороны. Постепенно этот нежный, детский поцелуй перешёл в более взрослый, настоящий. Бэк острыми ноготками царапала крепкую шею Чана, а Чанёль медленно стал спускаться ниже талии, сам не до конца осознавая то, к чему всё это ведёт. Он просто думал лишь о подарке для Бэкхён.