В 2015 году в интервью документалистам, снимавшим фильм о киберспорте, Мэтьюс попытался разъяснить идею создания Fnatic, его слова были адресованы зрителям, не слишком хорошо знакомым с бумом соревновательных видеоигр. «Футбольный клуб ограничен в своих возможностях, – сказал он, – тогда как наша организация не ограничивается рамками какого-то одного вида спорта. Это все равно что иметь в одном клубе футбольную команду, сборную по теннису и по крикету. Мы компания, бренд и занимаемся очень интересным делом».
«Киберспорт – это не просто группа любителей видеоигр, сидящих сутки напролет у экрана, – продолжал он. – Эти ребята путешествуют по всему миру. Имеют массу поклонниц. В свои юные годы они становятся суперзвездами, и о таких заработках, как у них, я могу только мечтать».
Мэтьюс сегодня тоже зарабатывает немало, получая хорошую отдачу от своих инвестиций и дальновидности, но в первые годы существования дела Fnatic не всегда шли гладко. В 2006 году команду Fnatic по Counter-Strike покинули все игроки, кроме одного, хотя именно это кардинальное обновление состава открыло путь в команду для Сеттермона. Потом, когда появились новые команды по другим играм (по World of Warcraft в 2006 году и DotA в 2007-м) и соревнования стали проводиться во всем мире, вследствие чего назрела необходимость иметь свои отделения в других странах, Мэтьюс ощущал себя в роли жонглера, который взял в руки слишком много шаров. В своем блоге на сайте Fnatic в 2012 году, отвечая на вопросы болельщиков, он признал, что многое из того, что он делал раньше, теперь он сделал бы по-другому.
Чтобы попасть на турнир, нужно иметь спонсоров. Для того чтобы заручиться спонсорской поддержкой, необходимы бренд, репутация, последователи. Нужно, чтобы тебе доверяли. Если бы мне теперь пришлось создавать команду заново, я сосредоточился бы на одном регионе, потому что найти спонсора, которого интересовали бы твои заграничные успехи, очень трудно. Мы много лет довольствовались весьма скромной спонсорской поддержкой и всегда стремились к глобализации.
Руководители Fnatic с самого начала ставили перед собой высокую планку, и это воздалось им во многих других отношениях. Имея в своем штате большое количество надежных сотрудников, включая геймеров и тренеров, они имели возможность держать руку на пульсе всего, что происходило в мире профессионального киберспорта, и поддерживать репутацию победителей прежде всего благодаря успехам своей команды по CS 1.6, что способствовало неуклонному росту армии болельщиков и фанатов. В 2010 году Сеттермон, оставаясь игроком, был привлечен к административной работе. В качестве менеджера он занимался привлечением новых игроков, обсуждал с коллегами размеры их зарплаты и решал другие вопросы. И именно он оказался в числе тех, кто своевременно распознал гигантский потенциал новой игры в жанре МОВА.
Обаяние «Лиги»
«В 2010 году я приехал в Лондон, чтобы работать в головном офисе Fnatic, – вспоминает Сеттермон. – На самом деле офисом это можно было назвать с большой натяжкой, просто маленькое арендованное помещение, где я в редкий день мог найти место, чтобы присесть, так что большую часть времени мне приходилось работать на дому. Это было так далеко от того, что мы имеем сейчас, ведя операции не только в Лондоне, но и в Сан-Франциско, Куала-Лумпуре, Берлине и Белграде. И тогда-то я услышал о новой игре в жанре МОВА, которая била рекорды массовости зрителей. Если матчи по Counter-Strike собирали по 30–40 тысяч зрителей, то численность зрительской аудитории League of Legends накануне первого чемпионата мира превышала 100 тысяч. Видя огромный потенциал этой игры, я считал, что Fnatic надо, не теряя времени, приобщиться к ней и собрать команду профессиональных игроков в League of Legends, и всячески подталкивал к этому Сэма».