– Вы бесчеловечные. Оставили девушку умирать у вас на глазах, как… как самые последние… Она бы умерла! И никогда бы не стала пробовать наркотики, – я раскидывала руками, а когда поняла, что слишком сильно кричу, скрестила их на груди, построив невидимый барьер.

– Ты плохо знаешь свою подружку, Бэмби, – самодовольно произнес он и я вздрогнула. Придурок и правда назвал меня оленёнком?

– Слушай, если тебе не на кого выплескивать свой яд, не трогай меня, плющ. Это в твоём доме торгуют незаконными веществами, а не в моём. Возможно властям пора узнать, что происходит на их районе, – последний раз я тыкнула в него пальцем, ощущая за футболкой неестественную твердость и направилась к лестнице. С первого этажа я услышала отчётливый смех, по голосу похожий на Себастьяна. Я не позволю разговаривать со мной в таком тоне, обвиняя меня в простых вещах. Я не могла подвергнуть свою лучшую подругу опасности, не могла оставить одну без сознания в доме, где царил настоящий фильм ужасов.

Заходя в комнату к подруге, я удивилась, ведь она сидела на кровати и уже смотрела на меня.

– Лина? – голос хриплый и низкий, будто она простудилась. Я с жалостью смотрела на её потрепанный вид и смятую одежду.

– Как ты? – как бы мне не хотелось её отругать, я подошла и села рядом с ней. Ей требовалось пару минут, чтобы сфокусировать на мне. Думаю, если она узнает о случившемся, ей нужна буду я. Нужна будет моя поддержка.

– Меня бьют по затылку, хочется есть и пить. Сколько я спала, неделю? – от её тяжелого голоса и слов я усмехнулась.

– Восемь часов, Карли, – сказала я и она сильно вздохнула. Девушка выглядела потрепанной, будто её вчера переехали машиной и оставили лежать на грязном асфальте, но это все равно не заставит меня отвернуться от неё.

– О чём ты только думала? – тихо спросила я и тут же услышала судорожный вздох, подруга опустила голову.

– Карли? – я взяла её за подбородок, заставляя посмотреть красными глазами на меня.

– Я виновата, Эвелин. Я не хотела ехать, я выпила всего один стакан коктейля, но ничего не употребляла, – она выглядела, как виноватый ребенок, я погладила её по розовой щеке, успокаивая.

– Я верю тебе и слишком хорошо знаю, – сказала я, она слабо улыбнулась и шмыгнула носом.

– Умойся, пожалуйста и я увезу тебя домой, – мы встали, нужно предупредить Джеффри о Карли. С остальными парнями у меня совершенно не было желания общаться. Этот гадкий дом оставляем только печальные воспоминания и приносит боль. Хочу убраться отсюда и забыть, как страшный сон.

Пока подруга умывалась в душе, я спустилась по лестнице на первый этаж. Парни, сидевшие на кухне, исчезли. Это дало возможность осмотреть кухню и дом получше. Несмотря на вчерашнюю вечеринку, дом был в идеальной чистоте. Запах вчерашнего алкоголя и травки выветрился и на смену пришел аромат свежести. На столах стоял завтрак с запечатанными в контейнерах кашами, где я разглядела овсянку и рисовую кашу. Правильное питание? Я хмыкнула, поставив контейнер на место. Шорох послышался за спиной и обернувшись, я увидела только приоткрытую дверь в подвальное помещение.

Остаться здесь и ждать, или всё-таки проверить? Если мы просто уйдём, будет ли это правильно? Джеффри защищал меня, а парни как никак вытащили Карли из лап смерти. Чёрт! Да, я могу признаться, что происходящее заинтересовало меня и я хотела бы углубиться в изучение Гарлема и дальше. Ситуация показала мне другую жизнь: интересную, опасную, грубую и весёлую. Я не встречала в университете таких людей, как Себастьян и Джонни. Меня никогда не подкалывали, мне непривычны их слова, одежда, жесты. Я никогда не была на подобной вечеринке и точно не расслаблялась как люди, отдыхавшие вчера. По ним не казалось, что им было плохо.