Выйдя из метро, я поразился скорости, с которой обустраивался новый район. В голове мелькнула мысль, что Кира выбрал место для проживания соответственно своему жизненному кредо: «больше, лучше, быстрее!»

Торговля здесь была уже налажена, возле остановок понатыкали разномастных лавок, где я купил полторашку пива и потащился с этим лекарством к страдающему другу.

– О-о-о! – простонал Кирилл, открывая мне дверь. – Ты ангел – ангел, спустившийся в мою грешную обитель.

– Скорее уж поднявшийся (Кира жил на пятнадцатом этаже).

– Неважно, – побулькал он, выпивая залпом четверть бутылки. – Жрать хочется. Давай пиццу закажем?

Мы заказали пиццу, обсудили будущую работу, выпили пиво, и я опоздал на метро. Пришлось остаться у друга.

Обычно я с легкостью ночевал где угодно и у кого угодно, но сегодня мне отчего-то было тревожно. Мне все казалось, что вот сейчас у моих дверей, может быть, стоит озябшая, снова заплутавшая Мари, а я тут, на надувном матраце, в потолок пялюсь.

Эта моя нездоровая одержимость, в сущности, совсем незнакомой девушкой, была поистине странной, не свойственной мне вовсе. Прежде для меня любовь к женщине была неотличима от любви к природе или искусству. Любуясь девичьей красотой, я лишь восторгался деянием Создателя, пел в своей любви хвалебную песнь ему. Я вообще всех людей рассматривал, как природные явления, ничем не отличающиеся от лесов, полей или заснеженных горных вершин. Не жажда обладания двигала мною, когда я знакомился с той или иной женщиной, а лишь интерес. Занимало меня, из каких таких составляющих складываются те, или иные личности. И не сами даже личности, а вот эти их винтики, да шестеренки и интересовали меня больше всего.

И вот теперь во мне чувствовалось некое внутреннее движение. Что-то неясное сгущалось в тугой комок и тут же снова развеивалось. Не мог я осмыслить, как ни старался, отчего эта необыкновенная и, возможно, даже не вполне реальная девчушка, так скоро завладела всеми моими мыслями и чувствами. Она словно бы поставила на мне свою печать, оставила в моем сердце незримый символ, означающий, что я должен теперь находиться во власти каких-то сладострастно-удушливых томлений. И я послушно томился, растворялся и стекал в некую потустороннюю область бытия.

Драгоценные мои, не забываем про комментарии. вам не трудно, а мне страсть как приятно))).

15. Глава 13. Шаг за черту.

Вернувшись наутро домой, я, конечно, не обнаружил там Марии. Вместе с ней оставили меня и образы других нимф. Я настолько привык к их присутствию в моей жизни, что теперь чувствовал себя покинутым и нестерпимо одиноким.

Несколько дней я прослонялся по городу, как сомнамбула, не помня ни маршрутов своих, ни пунктов, где делал краткие остановки, ни даже попутчиков, а ведь они были. Но не те химерические существа, которых я старательно призывал, а вполне осязаемые и, в сущности, ужасно скучные люди. Помню только, что это всегда были случайные персонажи, возникающие словно бы из ниоткуда: синяки с Владимирской, помятая надоедливая проститутка и еще невесть кто, случайно подобранный мною по дороге.

Спустя трое суток я начал искать встречи с друзьями, но они, как назло, были чертовски заняты. Даже обрадовавшаяся звонку Галя посетовала на инвентаризацию в магазине, из-за которой ей предстояло безвылазно торчать на работе еще неделю.

Приходилось ждать, когда Кира разберется со своими делами и призовет-таки меня к облагораживающему труду. Он всегда был моим якорем, каждый раз, когда я отлетал от земной тверди выше положенного, Кира возникал с очередным нудным, но прибыльным заказом. Как в тот самый момент, когда в мою привычную, вполне себе реальную жизнь, стала просачиваться какая-то другая, волнительная и необыкновенная Вселенная.