Но это все теперь за гранью,
И только матери рыданья!
Мы и честней себя, и строже
В курортном этом интерьере
Вдруг осознали и дороже
Нам стало все во что мы верим,
Что нас влечет в морские дали,
Что составляет тему моря,
Будь это Крым иль Заполярье,
Едины мы в великом споре
За красоту и силу жизни.
С этюдов сок арбузный брызнет,
Как кровь, оскомы не набивши,
За мальчиков недолюбивших!
Август 2000 г. Крым.
На фото: картина Л. Юдникова «Черное море. Херсонес»
Ю. П. Малозёмову
Здесь, не на жирных черноземах,
Родился Юрий Малоземов —
На бедных северных подзолах,
Но понял: что это за золото —
Культура Северного края,
Не надо ни Канар, ни рая.
Горстями злато собирай,
Таланты брызжут через край.
Издаст он автора, любя,
С убытком даже для себя.
Размахом дел он – новый Сытин,
Но он далек от жизни сытой,
Ведь все его богатство – книги,
И ради них готов он двигать
Хоть горы на своем пути.
Свети, Господь, ему, свети!
2001 г.
Ровесники с картинной галереей
Мы ровесники с картинной галереей,
Ей полсотни лет и мне полтинник,
Но у нас все впереди еще, я верю —
И свершенья, и надежды, и картины.
Помню здесь себя еще ребенком,
Первое свидание с прекрасным,
Как стоял перед холстом в сторонке,
И парил в апрельском небе ясном.
На холсте, такой как я – мальчишка
В школьной форме, с голубем в руке…
Вспышка света, озаренья вспышка!
Где ты, где ты лучезарный шкет?
Ведь тогда-то все и совершилось,
Завязалось, сладилось, сбылось.
Это чудо, это божья милость —
Этот дом, где каждый – званый гость.
Эллада далекая и близкая
Надежде и Валерию Антоновым
В Греции, как водится, – всё есть:
Средиземноморская отрада
И красот диковинных не счесть,
И сказанья древние Эллады.
Здесь для живописцев – просто рай,
Как и для других совсем не плохо.
Круглый год – пленэрная пора
Неаполитанской желтой, охры,
Бирюзы морской и изумруда
Пальм на дымном фоне синих гор.
Встреча с вечным. Ожиданье чуда.
И беспечный южный разговор…
Но Олимп, излюбленный Богами,
Оказался брошенным сейчас.
Греки выживают нынче сами,
Им сегодня вовсе не до нас.
Потянулся птичий клин в Россию
К Северу родному от тепла
Живописцев, пилигримов сирых.
Греция была и уплыла.
И на вернисаже в галерее
Греции далекой шлю поклон,
Где с полотен дух Эллады веет
Тех еще докризисных времен.
Как всё зыбко в нашем бренном мире,
И для рая не осталось места.
Континенты, города, квартиры
Рушатся, как древний храм Гефеста.
Надежде Антоновой
И в полный тон, и в полуто́новый,
И в свете сумерек, и дня
Пастель волшебная Антоновой
Весь мир пытается обнять,
И расписать его по-своему,
Как будто в первый час творя,
Как будто от Творца усвоила,
Что счастье – жить себя даря.
Пусть мода вкусы и одежды
Меняет вслед календарям,
Но пусть всегда творит Надежда,
Надежду всем другим даря!
В. В. Воропанову
От мореходов-тотьмичей
Ведет свой род и чтит те корни,
Он в них характером упорным
И ясной зоркостью очей,
И личностью своей под стать
Их доблести морской и бранной,
Сегодня имя Воропанов
В музейном мире на устах.
Творец картинной галереи,
Как центра творческих начал,
Масштабом не провинциал,
Умом, подобный Галилею,
Орбиты дальние светил,
Искусством вечным поверяя,
Он вел нас, снова открывая
Творцов, Картины и Пути.
И стала Вологда теперь
Культуры признанной столицей,
Москвич и питерец стремиться
Открыть в нее скорее дверь,
Свое искусство показать,
В нем искушенным вологжанам,
И открывает Воропанов
За новым залом новый зал.
Он автор множества трудов,
(Анонсов сотни в Интернете),
И нет, наверное, на свете
Не знающих кто он таков!
В искусстве «пашет» неустанно
При скромной в общем-то зарплате,
Всего себя и годы тратит.
И дай Вам, Боже, Воропанов,
И нашей областной картинной,