Илможа обрадовало отсутствие охранников возле бассейна. Обычно возле каждого из бассейнов, которые соединялись узкими тоннелями с океаном, дежурили вооружённые держазы. Однако в последнее время стало не хватать охранников для таких целей. Серьёзное сопротивление хозяевам жизни стали оказывать выходившие из повиновения эргозы. Илмож подумал: хорошо, что есть такие эргозы, как Алдир, которые не смирились с рабством и продолжают борьбу. Илмож посмотрел на высунувшего голову из воды и растерянно смотревшего по сторонам Алдира. Илмож подумал, что нынешний Алдир был мало похож на храброго участника сопротивления – борца за свободу эргозов. В нём было больше черт характера того жителя далёкой планеты, который писал сказки о странных мирах. Впрочем, писатель с чужой планеты теперь видел мир глазами Алдира, а это всё-таки было неплохо. Ведь несколько дней назад Алдир был эргозом, лишённым памяти и чувств.

Илмож вспомнил, как он обрадовался, когда увидел живой блеск в глазах Алдира. До этого Илмож проработал в песчаном карьере несколько ужасных дней среди Отрешённых эргозов под охраной жестоких держазов.

Благодаря счастливому стечению обстоятельств самому Илможу удалось сохранить не только самоощущение, но и память. К тому же, он вдруг осознал, что отчётливо помнит жизнь другого необычного разумного существа с далёкой планеты, где он был другом тамошнего писателя. На Земле тот, кого на Эрлисете звали Илможем, писал картины. На Эрлисете такое было бы невозможно. Ведь эргозам запрещалось писать картины, сочинять музыку и стихи.

«Так кто же я – землянин или суринат?», – подумал Илмож.

Однако долго размышлять было некогда. Они оказались в городе, где легко можно было нарваться на охранников. Илмож знал, что затеряться среди толпы будет сложно – беглецов сразу вычислят. Эргозов на городских улицах всегда было мало. В это время слуги обычно сидели во флигелях и бараках, строители работали и спали на стройках. Сейчас на набережной и на центральных улицах столицы можно было встретить лишь эргозов-уборщиков. Конечно, могли найтись смелые эргозы, которые решились бы укрыть беглецов в своих трущобах, но держазы в ответ на это провели бы карательные акции, как это уже случалось не раз.

Поднявшись по широким бетонным ступеням, Илмож выбрался из бассейна. Алдир последовал за ним.

Они вышли на пустынную набережную, с которой открывался вид на океан. Рядом с бассейном, вдоль набережной, проходила выложенная брусчаткой проезжая часть дороги, к которой примыкали невысокие серые каменные дома. Возле домов, стояли одноместные узкие и длинные легковые автомобили, выкрашенные в серый цвет.

– А легковушки здесь некрасивые и все одинаковые. И дома тоже так себе на вид, – отметил Алдир.

– Помолчи, если не хочешь, чтобы нас схватили! – сердито проговорил Илмож, с удивлением про себя отметив, что Алдир спокойно отнёсся к его словам.

– Ладно, – кивнул Алдир.

«Прежний Алдир – руководитель неудавшегося восстания, вряд ли безропотно снёс такое к себе обращение. Впрочем, того Алдира уже нет, а землянину надо ещё привыкать и привыкать к местным условиям», – подумал Илмож.

Тут он услышал голоса, доносившиеся из переулка, выходившего на набережную.

– Патруль! – тихо сказал Илмож.

Он схватил своего друга за руку, и они скрылись в подворотне раньше, чем на набережную вышел отряд держазов, вооружённых ружьями.

Илмож и Алдир спрятались в нише в стене, и прислушались к разговору патрульных.

– Четырёх наших парней только что сожрали мельзубы. Их обглодали до костей. Когда стая мельзубов отплыла от берега, ребята из супергруппы спустились в воду и вытащили на берег лишь обглоданные кости несчастных, – рассказывал один из патрульных.