Вот только ловец смотрел отнюдь не туда. Его внимание сосредоточилось на знакомом контейнере для хранения энцефалоимплантов, который жнец-лекарь не то забыл, не то банально не успел убрать. Сегодняшнее посещение пациентки Ильдэратом было незапланированным, а потому для всех неожиданным.

Контейнер был пуст. Значит, девушке вживлён новый интерпретатор. И возникал закономерный вопрос: зачем это делать, если мозговая активность нулевая?

— Так почему, говоришь, она не приходит в себя? — вкрадчиво поинтересовался ловец. Спустя секунду резко развернулся, оплетая длинным отростком шею завравшегося субъекта и впечатывая того в стену. Хождение вокруг да около ему надоело. Если скользкий тип не желает выполнять свои функции, да ещё и пытается жульничать, какой смысл в его дальнейшем существовании?

***

— Не с-с-сходи с ума, Ильдэрат!

Придушенное шипение с проскакивающими паническими нотками тревожило, заставляя меня вслушиваться и осознавать происходящее вокруг. Хотя так и хотелось уплыть обратно. В небытие.

— А ты реш-ш-шил, что я наивный, недальновидный бионт, котор-р-рого можно надуть?! — другой голос, совсем иные интонации, и новый рывок в реальность.

Слова скользили по поверхности сознания, не проникая глубже, но и этого было достаточно, чтобы понять — события извне требуют моего внимания.

Я открыла глаза, жмурясь от яркого света, и сфокусировала взгляд на внушительной фигуре, находящейся совсем рядом.

Нечто огромное — почти под потолок. Многорукое... Или это ноги? А вообще-то, змеи какие-то. Значит, многозмееруконогое. Почти белое, с зеленоватыми разводами на плотной, рельефной коже, под которой, как живые, перекатываются мускулы.

В реальность увиденного я не поверила. Зажмурилась, подождала секунду и приоткрыла глаза снова. Галлюцинация никуда не исчезла, мало того, теперь начала казаться до боли знакомой.

Мгновенной вспышкой в памяти промелькнули последние воспоминания.

Почему-то совсем тёмное небо, хотя я точно знала, что сейчас день... Выстрелы и крики ужаса... Расширяющиеся от удивления изумрудные глаза блондина-офицера, стоящего напротив меня... Фигуры военных в чёрной экипировке, которых, словно пластиковых кукол, ломают резкие движения бело-зелёных щупалец...

И куда более ранние, но не мои.

Разбивающийся о трипслат[1] и рассыпающийся мелким крошевом огромный кристалл... Удлинённое, гладкое, обтекаемое тело гигантского изуродованного спрута-альбиноса... Множество отростков-конечностей, ударяющих по обшивке корабля... Пронзительный взгляд совсем человеческих глаз. Жёлто-зелёные радужки, белая склера, круглый зрачок и длинные светлые ресницы зеленоватого оттенка.

Стоп. А вот эти глаза я тоже видела, прежде чем сознание потеряла.

Ловец?!

Я непроизвольно дёрнулась, чтобы встать, неожиданно осознав — воспоминания в дневнике моей бабушки, приоткрывшие завесу тайн и секретов, стали моей реальностью. И кошмаром. Потому что подняться не получилось. Да ещё и несмолкающий, истерический монолог добавлял не самых приятных ассоциаций.

— Я тебя не обманываю! Думал, что хоть это поможет! Она... — голос сорвался, превратившись в хрип. Кажется, предсмертный.

Ма-а-амочки! Вот сейчас спрут прикончит это несчастное существо, а потом и до меня доберётся! Нет, надо бежать! Спасаться!

Я рванулась ещё раз, приложив максимум усилий, и моё ложе протестующе пискнуло, притянув обратно. Освободиться не получилось, зато внимание к себе я привлекла точно.

Ой-ой!

Отшвырнув субтильное тельце, которое до этого вжимал в стену, многощупальцевый монстр метнулся ко мне. Навис горой, угрожающе перебирая отростками и... отпрянул назад, словно его что-то отбросило.