– Заткнись, Ихэ!

Ихэ замолчала, но в ее глазах прослеживались слезы. Она встала и, шмыгая носом, покинула покои Мелихи.

– Ну что за тупица, если бы не ее мать, я бы даже не назначила ее самой низшей служанкой.

Вспоминая недавний разговор, Мелиха вновь разгневалась и бросила хрупкую вазу в стену, успокаиваясь от приятного звука разбитого хрусталя. Она посмотрела на поблескивающие осколки и не могла не вспомнить момент десятилетней давности, когда, впервые выйдя в свет, толпа дворянских отпрысков издевались над ней, унижали и оскорбляли. Тогда, из-за последствий войны и смерти Элинсс королевский род ослаб, и каждый из детей короля прочувствовал всю злобу аристократичного общества, еще будучи детьми. Однако сейчас они окрепли и все вновь поклоняются им, как неким полубогам. Смешно.

Мелиха поджала губы и покинула комнату. Каждый раз вспоминая тот день, ее мерзкое чувство, напоминающее смесь свирепости и отчаяния, раздувалось, заставляя желать испортить жизнь некоторым дворянам. Она прошла в главный зал и увидела перед собой пришедших на встречу к братьям богатых вельмож. Облизнувшись, она схватила бокал с алкоголем с подноса слуги и пошла в их направлении, собираясь устроить новую нелицеприятную сцену.

Пробыв в свите личных служанок в течении пары дней, Дарайя поняла, что Еритх пытается всеми силами не замечать ее и никоем образом не нагружает. Сегодняшний день обещал быть таким же занудным и тихим, ведь с Дарайей, помимо дворецкого Себаха, никто не контактировал, считая, что совсем скоро она вернется к ненавистной им злобной стерве и они зазря просто потратят свои драгоценные нервы. Даже ангельская репутация не позволила ей завести друзей, разве что некоторых знакомых, интересующихся ее опытом под покровительством известной ведьмы.