— Какая непосредственность и прямота в одном лице, — изрек он. — Хорошие качества. Они тебе пригодятся в дальнейшей жизни. Будь умницей и не совершай глупых ошибок. Мы со Светой вернемся через три месяца.

Отец бросил свою фальшивую улыбку и отвернулся, двигаясь в сторону двери:

— Забыл… Ты прекрасно выглядишь в этом платье, Дана.

Последнее, что произнес родитель, прежде чем выйти из комнаты.

— Сволочь! — Кинула ему вдогонку расческу, что так удачно лежала под рукой.

Нет ему прощенья. И оправданий тоже нет! Хотя он их и не искал вовсе. Поставил перед фактом, мол, продал, и на этом все! Чертов старый безумец! Покойной мамы на него не хватает.

До бракосочетания оставались считаные минуты… У меня еще есть время сбежать…

Посмотрела на свое отражение в зеркале: уставшие глаза блестят от прозрачной вуали слез. Платье «Рыбка» с юбкой из фатина и кружева, украшенное цветком из этих же тканей. Кокетливое ажурное декольте плавно переходит в длинный рукав.

«Целостность и продуманность этого образа не оставит никого равнодушным», — говорила портниха из дорогого дома моды.

Обняла руками голову и прикрыла веки.

Поздно. Поздно. Все поздно.

Я должна самостоятельно выкарабкиваться из той ямы, в которую меня старательно скинули.

За дверью моего появления ждут три десятка гостей, журналисты и Яременко — будущий муж…

Как странно это звучит. Муж. Никогда бы не подумала, что смогу выйти замуж по холодному расчету.

Внутренности сжались от осознания жуткой реальности. Я добровольно и безрассудно позволила увести себя под венец!

Голова загудела. Я совершенно не представляла, что мне делать дальше. Меня как будто насильно ввязали в эту грязную, жестокую игру.

Послышался скрип двери. Внутрь кто-то вошел. Из моей грудной клетки вырвался чуть слышный всхлип.

Обернулась и встретила обжигающий взгляд темно-карих глаз, сейчас — почти черных.

Было в них что-то такое… отчего дыхание перехватывало, а пульс учащался.

Между бровей Петра залегла знакомая глубокая складка.

Он сердится? Интересно, на что в этот раз...

— Пора. Гости ждут. Не стоит их задерживать. — Голос мужчины, как всегда, был спокоен и даже немного флегматичен.

— Не стоило устраивать мероприятие такого крупного масштаба. — Не удержалась от своего замечания. Я ведь просила Петра просто расписаться в ЗАГСе и дать интервью в «известный кладезь сплетен», но он наотрез пресек мою идею и устроил это помпезное торжество. Причем все гости были строго с его стороны. Со своей же я не смогла даже единственную подругу пригласить. Видите ли, господин не желает видеть моих «непроверенных» друзей…

Мы еще не успели вступить в официальный брак, как я уже ненавижу Яременко всем сердцем. Он собрал в себе все самые худшие качества, которые только могут быть в человеке… Властный, надменный, циничный и совершенно точно эгоистичный!

— Мы это уже обсуждали, Дана.

И вновь этот скучающий взгляд.

— Обсуждали, только моего мнения никто и не спрашивал. Просто поставили перед фактом, — пробормотала, ощущая приторно-удушающую злость. — Запомни, я не твоя рабыня. Не жди от меня беспрекословного подчинения.

«Только холодный расчет!» — подумала уже про себя.

Я подорвалась на ноги и, задрав подбородок выше, посмотрела на мужчину с вызовом.

Наступила тишина, гнетущая, напряженная… Сопровождаемая моим громким стуком сердца.

Пауза оказалась недолгой. Спустя несколько секунд молчания, Петр уверенным шагом преодолел расстояние между нами и грубо сжал мои щеки. Свободная рука мужчины намертво зафиксировала талию. Ни дернуться, ни шелохнуться. Его лицо приблизилось, глаза казались неестественно черными. Губы застыли в миллиметре от моих губ…