Он швырнул тарелку на пол.

– Твоя мама сказала, что…

– Ничего я ей не говорила, сынок! Она все врет!

Из-за угла нарисовалась Изольда Карловна собственной персоной.

– Она тебе еще и свинину запекла!

– Как свинину?

Его правый глаз задергался, лицо покраснело, и я поняла, что это не к добру.

– А так! Приказала убить Моню и сготовила его! Что за баба?! Я пыталась ее остановить, сыночек, пыталась! Но ведь она моложе, сильнее меня. Как мне, дряхлой старухе, с ней сладить?

– Ты что, сука, убила моего Моню?

Руха, окончательно рассвирепев, поднялся с дивана и двинулся в мою сторону.

– Руха, ты все неправильно понял.

Я попятилась назад.

– Твоя мать все врет! Это она приказала охраннику зарезать Моню. Позови Колю, спроси у него!

– Это был мой любимый свин! Я его растил с рождения! Тебе жить надоело?

Он схватил меня в охапку, а потом сильно толкнул в сторону. Я больно ударилась головой о стену.

– Не приказывала я убить Моню. Твоя мать велела это сделать.

Я держалась за голову, которая, казалось, сейчас треснет пополам, словно спелый арбуз.

– Сыночек! Эта потаскушка совсем обнаглела! Наговаривает на меня, твою родную мать! Как она может?! Накажи ее, накажи! – завизжала Изольда Карловна.

Руха схватил меня за руку и потащил через весь дом на задний двор. Там был вольер с грязью, в котором, по всей видимости, и жил до сегодняшнего дня его любимый свин Моня.

Руха открыл небольшую дверцу и кинул меня в грязь.

– Сегодня ты будешь ночевать здесь, – и он захлопнул дверцу. – Завтра я решу, что с тобой делать.

– Сынок, убей ее так же, как она убила нашего Монечку! Противная старуха просто жаждала моей смерти.

– Мама, мне и так плохо! Отстань! – отпихнул он ее от себя.

Опираясь на трость, старуха мелко засеменила вслед за ним. Я слышала, как она умоляла его избавиться от меня разными способами. Теперь я не знаю, кто из них хуже – Руха или его мамаша. Я попала в семейку психопатов!

Через минуту они оба скрылись внутри дома, оставив меня совсем одну.

Я огляделась вокруг. Тишина, звездное небо, ярко светит луна. Грязевые ванны мне точно обеспечены на всю ночь. Я уселась прямо в грязь, прислонившись спиной на брусья вольера, и закрыла глаза.

– Аделаида, просыпайся!

Руха лупил меня по щекам.

– Да проснулась я! – от неожиданности заорала я в ответ, при этом уставившись на его высокие резиновые сапоги.

– А я думал, может, померла уже, захлебнулась грязью!

Руха злобно смеялся, глядя на меня.

– Не дождешься!

– Ладно, вставай давай. Иди себя в порядок приводи. Вечером будешь гадать мне. И смотри, чтобы сегодня без твоих этих выходок!

Платье, от количества застывшей на нем грязи, потяжелело и доставляло жуткий дискомфорт. Как только я вышла за вольер, я стянула его с себя вниз и осталась стоять абсолютно голая.

– Ты что делаешь? Охрана же все видит! – нервно заморгал он.

– Я хочу, чтобы ты внимательно посмотрел на меня, а потом подумал, что ты теряешь дорогой! – сладким голосом пропела ему я и потрогала его между ног.

– Аделаида, а ты шальная!

– Еще какая!

– Все, убери руки! Мозги мне тут пудришь! Ты убила моего Моню! – снова вспомнил он про свинью.

– Достал ты меня своим Моней! Твоя мамаша его убила, а не я. Руха, неужели ты не хочешь повторения страстных ночей, которые у нас с тобой были? – спросила я и положила ему руки на грудь.

– Чего ждать? Пошли прямо сейчас! – загорелся он.

– Нет, мне нужно принять ванну, отдохнуть, подготовиться, понимаешь? И привези мне платье новое. Купи что-нибудь достойное!

– Конфетка, так бы сразу, без выпендрежа! – шлепнул он меня больно по попе.

Увидев меня голой и в грязи, Изольда Карловна не смогла себя сдержать, чтобы не сказать очередную гадость: