В лошадином стойле было пусто. Ждану цыган взял в поле, Орлик был на выпасе. Недалеко от фермы, на культурных полях, чернел широкий круп невысокого в холке коня. Дети побежали к лошади.

– Орлик, Орлик, – пугливо позвала Полина, тихонько подходя к коню. Жеребец продолжал щипать траву, хлестая себя тугим хвостом по округлым, разъевшимся бокам. Когда девочка боязливым движением руки дотронулась до его шеи, конь поднял голову, взглянул на детей своими блестящими карими глазами. Потом тряхнул гривой, отгоняя надоедливых слепней и мух, и снова уткнулся мягкими губами в сочную траву.

– Хороший Орлик, хороший, – приговаривала Полина, несмело трогая коня за гриву.

– На Орлике не стоит ехать. Он диковатый, – сказал Серёжа.

– А я видела, как цыганиха на нём скакала. Нормальный конь, животных не нужно бояться, они сами нас боятся. Мне так папа говорит.

– Тогда придумай, как мы будем его запрягать?

– На гвозде у входа в телятник сбруя висит, – ответила Полина. – Кто сбегает?

– Твоя идея, ты и беги, – сказал Паша.

– Трусы, – огрызнулась девочка и, больше не пререкаясь, сама побежала на ферму. – Стойте там, где стоите, – крикнула она им уже издалека. Ребята пожали плечами и улеглись в траву.

Вернулась она скоро, вся раскрасневшись от бега и от смелости своей идеи. Дерзко и с вызовом смотрела на мальчишек, внутренне чувствуя своё превосходство.

– А седло? – спросил Серёжа.

– А мы без седла. Обойди его с другой стороны, чтобы он не шуганулся. А я отсюда натяну, а ты, Серёж, спереди встань.

Полина ещё долго мялась около коня, крутя в тонких ручках сильно потёртую старую уздечку. Орлик всё так же мирно щипал траву, не обращая внимания на детей. Его вороная шкура мелко дёргалась то тут, то там от укусов слепней и лоснилась на солнце.

– Э… Он так не дастся, слишком много возни вокруг, испугается, – протестовал Паша, опасаясь близко подходить к животному.

– Сначала надо развязать ему передние ноги.

– Не стоит, наверное, – ответил Серёжа, трусливо стоя перед мордой коня и наблюдая за Полиной.

– Да оставь ты его в покое! – раздражался Паша.

– Вы такие трусы! – ликовала Полина. Она не унималась. Её смелость подзадоривала её.

– Отвязывай, тебе говорю! – сказала она вновь.

И, выждав момент, когда конь поднимет голову, она попыталась просунуть его морду в ветхие кожаные кольца узды. Орлик недовольно фыркнул и, дёрнув головой, задел Полину, опрокинув её в траву. Ребята захохотали, засмеялась и Полина, превозмогая боль от удара в живот.

У бабы Люси, что жила на пять домов дальше от Юрия Степановича, были две родные внучки и одна двоюродная. Самой старшей была Дуня, средняя Даша и младшая Катька. Даша и Катя были родным сёстрами, с разницей в пять лет. И жили они с родителями в Билибово. Деревня Билибово была самой близкой к Излучине. Она была в три раза больше, имела свою школу, продуктовый магазин, большую ферму. В это лето Дашу впервые привезли погостить к бабушке на две недели. До этого она навещала бабу Люсю вместе с папой и никогда не оставалась у неё на время летних каникул. В этом году Даше исполнилось одиннадцать лет. Она была смелая и очень общительная девочка. Светловолосая, с большими серо-голубыми глазами и вздёрнутым носиком. Тем же днём, когда к бабе Люсе привезли внучку, она повела её знакомиться к москвичам. Даша восприняла городскую подружку легко, без стеснения, и девочки быстро сдружились в тот же день. У Даши с Полиной оказалось много общих интересов: любовь к животным и к природе, настольные игры, в которые девчушки играли с упоением целыми часами. Особенно любимой была игра НЭП, в которой они мало что понимали, но им нравились цветные карточки, бумажные деньги и фишки в форме машинок.