– Что, Юсуф, здорово здесь, правда? – сказал Иванов, по-хозяйски оглядываясь вокруг.

– Природа на Иссык-Куле везде замечательная, а здесь особенно, – ответил Юсуф.

– Давай, рассказывай, что привело тебя ко мне, пока я не напился, – сказал Иванов, нарочно уводя его подальше от остальных.

Через полчаса они вернулись назад.

– Смотри, Колян. Пиф! Паф! – как бы стреляя в небо, Иванов показал подошедшему к нему человеку револьвер, подаренный Юсуфом.

– Ого! Это же новейший английский шестикалиберный Веблей! Дай я посмотрю.

Коля взял в руки револьвер, повертел его в руках, нажал на кнопочную защелку.

– Безо всяких усилий перезаряжается! Смотри, ствол револьвера опускается вниз и обеспечивает доступ к барабану для перезарядки, – сказал он, демонстрируя Иванову и восхищаясь. – Вот это вещь!

– Спасибо, дружище! Угодил! – сказал Иванов, обращаясь к Юсуфу, и затем скомандовал. – А теперь за стол! Уха готова?

Мужчины расселись на одеялах, выпили и начали закусывать. Через некоторое время после второго стакана Юсуф попросил разрешения уйти, сославшись на другую встречу. Окликнул Ченга и сказал тому что-то. Ченг ушел и вернулся с курджуном.

– Василий, это подарки из Китая для твоей семьи и патроны для револьвера, – сказал Юсуф.

– Знаю… убегаешь от ухи, а зря вы, азиаты, не едите рыбу. Рыба для вас что лягушка, правда, Адыл? – громко рассмеялся Иванов. – Счастливо вам доехать! Коля, проводи гостей.

Отъехав подальше, Юсуф сказал:

– О-о! Смотрю, тебя тоже развезло от одного стакана. Надо поесть ашлямфу. Я знаю одно место, где очень хорошо готовят, – предложил он Адылу.

За столом Юсуф рассказал, что Иванов не сможет помочь в вопросе возврата земли.

– У твоего Григория есть разрешение из Ташкента, так что землю назад не вернешь, – сказал он расстроенному Адылу, затем, успокаивая, добавил. – Я дал ему достаточно денег. Думаю, защитит, если что. Но он сказал, что тебе необходимо все проблемы выносить на съезд болушей, и тогда ему будет легче оказывать тебе помощь. И еще Василий сказал, что нам нужно сменить маршрут до Турпана. Он обещал выделить своего человека для подстраховки до границы.

Жанылай созвала женский совет в составе свекрови, свояченицы Уултай, родной сестры Ызат, приехавшей по ее просьбе из соседнего села, и соседки Сакен для обсуждения приданого Турсун. Жанылай вытащила все, что было собрано ею чуть ли не с рождения дочери – шырдак и одеяла из дорогих тканей, необыкновенно красиво вышитый туш-кийиз[20], два деревянных расписных сундука. Женщины решили, что необходимо изготовить еще четыре тёшока и сшить несколько платьев для Турсун. Было также решено, что этой работой займутся Ызат вместе с Сакен.

Времени до отъезда дочери оставалось так мало. Жанылай до сих пор не могла собраться с духом и поговорить с ней. Она пыталась противостоять мужу, но его слова убедили. Они должны позаботиться о будущем своих мальчиков. Упрочение связи с Юсуфом пойдет на благо семьи. Даст бог, вырастут мальчики и подхватят дело отца, а, возможно, и Юсуфа, у него же нет пока своих. Опасений, что Юсуф окажется плохим мужем для дочери, у неё не было. Он щедрый, благородный. К тому же, худощавый и подтянутый, он выглядит моложе своих лет. Вот только сестра у него вредная, хоть бы не была слишком строга к дочери, думала она.

Вечером, после того как помыли посуду, постелили всем постель, Жанылай подозвала Турсун к себе, обняла, поцеловала в обе щеки. Увидев, как мама обнимает сестру, маленький Садыр тут же вылез из своего одеяла и прибежал к ним в надежде получить мамино внимание. Он был прав, мама крепко обняла их обоих и, смеясь, поцеловала сына тоже.