Я шла по лесу, где каждая веточка жила своей жизнью, и не ощущала тревоги. Ворон пролетел над вершинами деревьев. Для кого-то его карканье могло показаться зловещим предзнаменованием, для меня – птичьей песней. Дальний вой волков мог напугать кого угодно, только не меня. Матерые собирались драться с молодыми волками, чужаками, о чем и сообщали своим воем.

В тот раз до разлома я так и не дошла, и дев не увидела. Зато впервые столкнулась с обезьяноподобными существами. Существами, потому что у этих особей черные глазницы, в которых полыхает мрак и пустота. Длинная, невероятно гладкая шерсть, вытянутые морды с мощными челюстями. А передвигаются они, совсем как обезьяны – на двух или четырех лапах. Ловко лазают по деревьям и цепляются за их ветви. Вот только дружелюбия не выказывают.

Пять особей окружили меня. Я хаотично швыряла камнепадом, бездумно валила деревья и вызывала молнию, которая била не туда. Тогда у меня еще не получалось плести сети, я не умела вызывать ветер, сбивающий с ног, не умела создавать ямы-ловушки в земле. Возможно, именно такой урок мне и был нужен, сбить спесь и гордыню, показать всю степень моей неподготовленности к подобной встрече, вправить мне мозги и заставить осязать угрозу.

Сдерживала натиск, как могла, но сил и умений не хватало. Особи подползали, прыгали. Мою правую ногу обожгло от боли, левая рука висела плетью, из раненых ушей сочилась яркая кровь. Мой плащ разодрали, и острые когти добрались до спины.

Я все еще боролась, с отчаяньем умирающего цеплялась за жизнь. Мне было очень больно. Воспоминания о той боли заставляют меня нынешнюю держаться подальше от разлома.

Капли пота тогда катились с моего лба, застилая глаза наряду со слезами, но я все-таки разглядела его. Молодой мужчина. Пружинистая походка. Прямая осанка. Губы плотно сжаты. Арбалет на изготовке. Шикарное боевое оружие, оснащенное механизмами взведения и спуска тетивы, не то, что мой допотопный самодельный лук.

Он положил их всех. Почти играючи. Прицелы были так точны, а наконечники стрел настолько остры, что поражали особей с первого выстрела. Последнюю тварь незнакомец добил тяжелым древком арбалета.

– Ты ненормальная? – вот первые его слова, обращенные ко мне.

Откровенная грубость, но я чувствовала себя счастливой, даже испытывая дикую боль физическую. Ведь мне довелось познать любовь на пороге смерти. Пусть я умру, но умру, познав тот миг, когда сердце закипает от встречи с единственным. Это настолько волшебный миг, что страдания тела пасуют перед ним. Может, поэтому я и выжила?

Очнулась в незнакомом месте. Не слишком просторная комната. Обстановка довольно-таки спартанская. Стены бревенчатые. В маленькие, давно немытые окошки едва проникает дневной свет.