«Да», – окончательно убедила я саму себя, – «пора выбросить мысли о Бене из головы. Конечно же, у него кто-то есть. Даже если он и не состоит в серьезных отношениях, как сказал, это вовсе не значит, что Бен проводит вечера и ночи в одиночестве. Такие мужчины не бывают тотально одиноки».

Той ночью моё ра́звитое воображение принялось рисовать красивые эротические картинки, которые я посчитала своим долгом описать в будущей книге. Только под утро я провалилась в тревожный сон, где меня продолжали преследовать сладострастные видения с Беном в главной роли. Но я не участвовала в этом фантастическом действе. Я наблюдала. И мое сердце даже во сне разрывалось на части от невыносимых страданий. Я ревновала мужчину, который никогда не был и не будет моим, к воображаемым женщинам, чьих лиц не видела. Я тосковала по тому, чему не суждено было сбыться, и эта тоска становилась еще одной болью, пожирающей меня изнутри.

Именно с этой неутешительной мыслью я входила утром в кухню Инги. И, возможно, именно поэтому мое сердце болезненно сжалось от осознания собственного одиночества, когда, едва переступив порог, я буквально впечаталась в парочку, целующуюся так, как будто они остались последними мужчиной и женщиной на земле.

Я громко ойкнула, и Итан с Ингой нехотя оторвались друг от друга, хихикая как школьники. Моя приятельница лениво улыбнулась и, по-прежнему прижимаясь к своему парню всем телом, протянула:

– А вот и ты, моя дорогая подруга. Мы с Итаном уже начали беспокоиться, что такого могло с тобой случиться. На часах полдень, а ты все еще дрыхнешь без задних ног.

Тонкий намёк в её словах задел меня за живое, но я постаралась сохранить невозмутимый вид. Насколько это было возможно в данных обстоятельствах.

– Работала всю ночь, – обронила я, приклеивая на лицо доброжелательную улыбку. – Всем доброе утро.

Вероятно, в моем тоне влюбленные уловили что-то такое, что заставило их отстраниться друг от друга.

– Мы сварили кофе, хочешь чашечку?

Инга торопливо схватилась за кофейник и зазвенела фарфором, не дожидаясь моего ответа. Я хмыкнула, вдруг осознав, что стою в пижаме с вороньим гнездом на голове перед весьма симпатичным мужчиной, и обеими руками пригладила волосы. Итан прислонился бедром к обеденному столу и одарил меня телевизионной улыбкой, ощупывая внимательным взглядом.

– Рад снова встретиться, Лиза, – наконец проговорил обладатель мягкого звучного баритона, каким и положено быть голосу спортивного комментатора, непослушных волос оттенка ванильного латте и глаз невероятного цвета аквамарина.

Я вдруг поняла, что впервые вижу Итана так близко и трезвым взглядом, потому позволила себе посмотреть на него чуть пристальней. Передо мной в позе напряженной и, тем не менее, источающей самоуверенность, стоял мужчина, достаточно симпатичный, чтобы привлечь внимание, и хорошо сложенный, но определенно не такой простой, каким мог показаться на первый взгляд.

В том, как он смотрел на меня, как произнес дежурную фразу, как опирался задницей, затянутой в дизайнерские джинсы, о кухонный стол, сквозило что-то опасно-притягательное. Как если бы он пробовал меня на слабину. И вполне возможно, будь я любительницей высоких блондинов нордического типа, то уже попалась бы на крючок его надежной и проверенной временем техники соблазнения. К счастью всех присутствующих в этой кухне, я была равнодушна к типажу мужчин, ярчайшим представителем которого являлся Итан.

– Я тоже рада встрече, – почти искренне ответила я, проведя визуальную инспекцию нового бойфренда моей подруги. – Я бы даже сказала, рада познакомиться.