На смену им придут другие.

***

Дни сменяются быстрым вихрем, он не успевает следить за движением мира, упускает все происходящее сквозь пальцы. Ему чудится, что песок всюду, забирается в горло. Мешает дышать, мешает думать.

Обязанности, обязанности. Сплошь и рядом обязанности о которых рьяно рассказывает Чернобог. Он не хочет, не желает быть вовлеченным в это.

Словно змей извивается, убегает и исчезает во тьме ночной, чтобы не слышать, не видеть. Кощею тошно, Кощею больно. Явь душит туманным зверем из тьмы, заставляя улыбаться, играя в эти лицемерные игры богов. Жизнь среди них горький вкус после перебродившей мед овухи.

Вместо этого он путешествует, исследует мир. Кощей впитывает все традиции и уклады разных миров, жадно и ненасытно. Пьет коньяк на горе Арарат с другими богами. Бегает по полям и лесам с Артемидой, впитывая все что она рассказывает. Учится выдалбливанию витиеватых букв на деревянных дощечка в династии Цинь.

Он тянется ко всему новому, как в последний раз распивает вино с греками, смеется до боли и гонит все мысли прочь.

Радомир однажды называет в шутку его ребенком, упорно скрывающимся от реальности. Кощей не отнекивается, глубоко внутри соглашается. Сам понимает, что бежит от ответственности.

– А ты кто? – дразнит он.

Вино льется из кубка, окрашивает меховые ткани, когда Кощей вновь делает глоток. Какой-то праздник викингов, Один голосит на весь Асгард громче чем бык во время гона. Кощей издает тихий смешок над собственной шуткой.

– Я трезвенник в отличие от некоторых.

Радомир отворачивается, жует какой-то пирог из оленятины. Кощей пожимает плечами, мол как хочешь. Музыка бардов оглушает, кто-то кидает топор в певца. Парень увернулся, продолжая кричать песни. Но викингам плевать, они веселятся, пьют и живут, живут в моменте. Им все равно, что будет завтра. Главное сегодня, сегодня успеть все возможное. А завтра, завтра разберемся с новыми проблемами.

– Как тебя сюда занесло? – с любопытством кричит Кощей.

В зале слишком громко, викинги пьяные издают ещё больше звуков чем трезвые. Иронично, думает он. Приведи армию из другой страны сейчас, они перережут глотки всем им. Без доли сожаления. Озлобленные на викингов, мечтают убить проклятых варваров, разрушающих их города и села.

– Локи по пьяни пригласил, – отмахивается тот.

Кощей смеется, подливает себе и ему ещё вино и жадно, жадно пьет. Локи его тоже пригласил по пьяни.

***

Кровавым маршем смерти из вина идет Дионис, окропляет пороками страстно выглядевшими, внушают ложные надежды и пагубные привычки. А кровь все льется на каменные жертвенники, падают отрубленные головы козлёнков и зарезанных мужей в порыве воздействия божественных сил.

Бесконечность не придел его безумию, однажды замечает его жена Ариадна. Кроткая, тихая и на мышку, запуганную похожа. Она красивая и спору нет почему Дионис выбрал ее в жены.

Да только тоска щемит берега души Кощея в сотый раз наблюдая за кровавыми жертвами. Козленочка все-таки жалко, животина еще молодая. Менады в трансе на языке странном напевают что-то, а Дионис в середине стоит, грязный от крови.

Нет, все-таки надо было у скандинавов оставаться или в острова где солнце не заходит никогда ехать.

Путешествие по Греции стало превращаться в странные осколки жизни загубленных за зря людей.

– Уходи пока не поздно, – шипит она ему на ухо.

Ариадна за спиной его стоит, руки скрещены на груди, а на лице покой и боль. Она смирилась давно, остыла к борьбе и ушедшему счастью жизни супружней.

– Не могу, – выдает он, удивляясь даже самому себе.

С одной стороны, он хочет уйти, покинуть грязное место, пропитанное грехом и архаичностью. Даже в родной Нави не так чуждо ему было!