В те времена интеллигенция читала журнал «Иностранная литература», именно там и можно было найти роман Харпера Ли «Убить пересмешника». Не знаком. Много лет спустя купил книгу с этим романом, и читал сыну. Нам нравилось. Но это позже. А сейчас рядом сидела Валерия и я не смел взять ее руку. Впрочем, было осмелился, но она стала что-то тихо обсуждать с женщиной лет сорока, сидящей справа от нее, и рука ускользнула.

Соседка справа отняла внимание девушки, в которую был влюблен! Уже несколько дней спустя я понимал, что не было ничего особенного в их беседе. Но в темноте перед сверкающим экраном свербило чувство несостоятельности: нечем мне было занять внимание девушки, но как хотелось личной притягательности! А собеседница интересней. Она как раз читала роман Харпера Ли, читала его и Валерия, им было что обсудить.

А я, когда фильм наконец закончился, идя рядом с Валерией и её случайной знакомой, стал говорить глупости: что американцы – империалисты, что у нас, русских, все гораздо серьезнее и основательнее, что вообще фильм – полная ерунда.

Последствия довольно просто угадать. Валерия коротко попрощалась с собеседницей (договорить я не давал). Повернулась и почти бегом устремилась к выходу из кинотеатра. Я заспешил следом.

С трудом удалось добраться в компании с Валерией до дверей ее дома. А затем она сказала, что все – до свидания! А как же следующая встреча? – спросил я. А ее не будет! – ответила она. Но, может быть, хоть когда-нибудь?

– Ну, давай приходи через два месяца!

Я увидел ее раньше, придя на очередной вечер в клуб Политехнического, где познакомились. Танцевать со мной Валерия отказывалась, хотя охотно шла с другими, в том числе с моими друзьями!

Конечно, я не догадался начать отсчет поставленного двухмесячного срока, полагая после той встречи в клубе, что испытания не выдержал. Пару лет спустя я случайно решился зайти к Валерии.

Она открыла дверь, а увидев меня, узнала и сказала обрадовано:

– Мама, смотри, кто пришел!

Однажды незадолго до той минуты, летом принес букетик фиалок и, поскольку дома, очевидно, никого не было, оставил воткнутым в замочную скважину. Там ждала записка: «Молодой человек, Лера уехала отдыхать в Одессу». Так я узнал, как можно обращаться к любимой.

Лера проводила меня к себе в комнату, куда надо было проходить через другую. Да, в квартире их две. В первой жили, видно, родители, а в другой – Лера. В ее комнате стояли пианино, диван, письменный стол и стул. Мы уселись на диван. И я стал рассказывать о том, что решил стать композитором.

Все как будто началось сначала, но было не так!

В один из вечеров Лера снова оказалась одна, когда я должен был зайти за библиотечной книгой, которую приносил почитать. За книгой в библиотеке Политехнического образовалась очередь. «Игра в бисер», автор – Герман Гессе.

А ведь я, идя к ней со своей кафедры, откуда ушел пораньше, зашел в баню, и был чистым. А в качестве символа имел в кармане пиджака яблоко. Однако и про яблоко, и про то, для чего помылся, не помнил.

Лера была одна. Сидела рядом подложив под себя ногу. И речь о том, что мне больше не надо приходить. Вообще-то, надо было говорить о замужестве, просто упасть на колени и сказать, что жить без нее не могу! Да жизни, почитай, и не было.

Без нее.

Вот и на это смелость нужна, чтоб стать на колени.

Много времени спустя мне пришла в голову простая мысль. Мысль о мужской состоятельности и о мужском ничтожестве. Так вот я ничтожество, но мысль эта в голову не шла.

Хотя, понятно, одно другому не мешает, но как-то само застряло в голове, что не крутые кулаки и не толстый кошелек – признак настоящего мужчины. А что тогда?