Конечно, было бы несправедливо возлагать вину за это только на Москву. США и их союзники совершили огромный стратегический просчет, отвернувшись от авторитарных арабских лидеров и поддержав «арабскую весну» начала 2011 г. Вопреки наивным надеждам на исламскую демократию эти революции везде привели к власти исламских фундаменталистов той или иной степени радикальности или превратили целые регионы Северной Африки и Ближнего Востока в зону гражданских войн и терроризма.
В диалоге с Москвой по ПРО Вашингтон не проявил достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО. США инициируют все новые военно-технические проекты (вроде высокоточных стратегических вооружений, орбитальных и суборбитальных ударных систем), не заботясь о договорно-правовых мерах, которые могли бы снять озабоченность Москвы.
Впрочем, взаимопониманию не способствует и непоследовательная российская линия, которая походит то на блеф, то на фарс. Поставив вопрос о создании единой системы ПРО (что предполагает близкие союзнические отношения), Москва продолжала считать НАТО главной угрозой и делала упор на ракетно-ядерные программы, нацеленные на страны Запада. Требуя гарантий ненаправленности ЕвроПРО на Россию, она сама начала массированную программу воздушно-космической обороны, открыто направленную против США.
Однако при всех тех конкретных претензиях, которые могут быть высказаны в адрес курса США и их союзников (по вопросам ПРО, Ливии, Сирии), ничто в их политике не дает основания для возврата России к менталитету осажденной крепости и холодной войны. Главную роль тут, несомненно, играют внутриполитические мотивы, страх российских руководящих кругов перед «цветными революциями». Между тем главное средство против них – честные и свободные выборы. Недаром никто на Западе не страшится «цветных революций», несмотря на массовые и нередко сопровождающиеся насилием протесты, вызванные экономическим кризисом.
Отношения России с Китаем остаются благоприятными в кратко- и среднесрочной перспективе, но в долгосрочном плане сопряжены с большой неопределенностью и ростом проблем для России. Экономическая, демографическая и военная ситуация на Дальнем Востоке не сулит России ничего хорошего. Возрастает глобальная роль Китая, в условиях кризиса расширяется его экономическое взаимодействие с США, Японией, Евросоюзом, на порядок превышающее по объему российско-китайское сотрудничество. Все более явно чувствуется презрительное отношение к России. Происходит ползучая экономическая и демографическая экспансия Китая в депрессивные регионы Сибири и Дальнего Востока, причем их природные ресурсы хищнически опустошаются, а природа варварски загрязняется отходами китайского «экономического чуда».
При неуклонном росте уязвимости и зависимости России от Китая, в АТР сохраняется низкий уровень сотрудничества Российской Федерации с Японией, США, Южной Кореей. В силу, как выразился однажды Дмитрий Медведев, «железобетонной позиции» Москвы по вопросу Южных Курил (и с учетом опыта пересмотра российской стороной сахалинского газового проекта) рассчитывать на диверсификацию дальневосточных российских отношений в ближайшее время не приходится.
Политика заигрывания Москвы с исламским миром (признание ХАМАС, невозмутимая реакция на апологетику преступлений гитлеризма со стороны руководства Ирана) вызывает не благодарность, а все более пренебрежительную реакцию последнего. Это обостряет отношения России с США и их союзниками, подкрепляет доводы о «чужеродности» России в европейской цивилизации. Тот же результат имеют попытки придания антизападной направленности блокам ЕврАзЭс, ОДКБ, ШОС и БРИК (хотя это отнюдь не приветствуется Китаем, Индией, Бразилией и большинством постсоветских стран). Прекращение американской войны в Ираке и предстоящий вывод контингента НАТО из Афганистана, весьма вероятно, приведут к тому, что российским войскам в конце концов вновь придется сражаться с исламским экстремизмом в Центральной Азии, на Северном Кавказе, а возможно, и в других российских регионах. И делать это придется без помощи НАТО и постсоветских республик.