– Диспетчер, говорит борт 339, запрашиваю синхронную орбиту.

– Борт 339, синхронную орбиту разрешаю.

Пилоту 339-го было не по себе. Далеко занесло его от Земли и прямо в пасть к коммунистам. Внизу плыл Деймос, чуть поодаль виднелась Красная планета. Красная и чужая, цвета крови и поднятого сепаратистами ненавистного знамени.

Зачем они отвернулись от своих? Зачем рвут жилы, окружая планету новыми кольцами обороны? Ведь одним народом были, Солнечную систему готовились покорять, а там, глядишь, и к звёздам лететь. И вдруг в самый разгар кризиса они предали Землю, оторвав огромный кусок от агонизирующей экономики. Без причины предали, если не считать таковой отказ кормить их на халяву.

Пилот хорошо помнил те годы. Помнил, чего стоило Содружеству удержаться от распада на национальные, обозлённые друг на друга, государства. Но Земля выстояла, подавив мятежников железной рукой. А скоро, глядишь, и до зачинщиков доберётся, чтобы к ответу их призвать. За всё – призвать!

Без сопровождения было жутковато. Оно, правда, было, да сплыло, оставшись за пятимиллионным периметром. Оттуда их вела пара фрегатов и несколько истребителей – новейших марсианских "Векторов". Им этот кораблик – на один зуб. Шаг вправо, шаг влево, и поминай как звали. Такие вот условия, на которые пассажир непонятно зачем согласился.

– Борт 339, начинайте снижение и следуйте к месту посадки.

Развернувшись к планетоиду, кораблик лёг на рассчитанную "мозгом" траекторию. Заглушив двигатели, поплыл по инерции мимо снующих повсюду судов. Пролетел неподалёку от остова строящейся верфи, обогнул боязливо боевую платформу.

Послушать бы от скуки эфир, да нельзя. Связь обрублена, на всех частотах хрип помех, только диспетчера и ретранслируют. Да и сам кораблик посторонним не виден, потому что вокруг него выставлено конвоем маскировочное поле.

Мал Деймос да удал, если столько всего тут происходит. Странно, что не нашлось для встречи места поспокойнее, но возможно, что марсиане специально демонстрируют врагу мощь растущей экономики. Посылают, так сказать, сигнал.

Прямо по курсу на дне расщелины замаячил одинокий объект. Ага, так и мы и поверили, что кроме него тут ничего нет. Деймос, поди, вглубь на километры изрыт, и что в нём скрывается – одному богу известно. А на поверхности – тишь да гладь, только маленькая шайбочка и виднеется.

– Борт 339, разрешаю посадку в туннеле номер один.

Молниеносно произведя вычисления, "мозг" скорректировал курс. Полыхнул двигателями, сбрасывая скорость. Выпустив шасси, медленно вплыл в мигающий разметкой зев посадочного туннеля. Зависнув над отведённым пятачком, мягко приземлился.

– Диспетчер, борт 339, посадку закончил.

– Понял вас, борт 339, ожидайте.

Всей тягомотины можно было избежать, дав диспетчеру посадить судно дистанционно. Но тут случай особый и пассажир особый, а потому посторонних к "мозгу" подпускать нельзя на километр.

Повисла пауза. Почему они тянут? По протоколу, к шаттлу с высоким гостем подают трап максимум через минуту после стабилизации давления. Непонятно. Зато пассажиру было понятно. Всё понятно! Его ставили на место ещё до начала аудиенции, напоминая, кто у кого встречи просил. Пассажир недовольно заиграл желваками, но выбора не было. Не для того он прилетел, чтобы обиженку из себя строить. Для дела – прилетел.

Закрыв глаза, он выстроил голове предстоящий разговор и его ветвления. Прикинул, как отвечать на каверзные вопросы. Вспомнил, на какие уступки позволено идти.

Что бы ни случилось, переговоры обязаны увенчаться успехом. Ведь не абы кто, сам Президент его об этом на личном приёме просил. А значит, улетать отсюда с пустыми руками пассажир не имеет права.