Даже не представляете, как я привык – когда умоляют и просят меня, я стараюсь, помогаю, спасаю, молюсь, а они через минуту, отойдя на шаг, за спиной меня уже предают. (Или за деньги меня продают!) Всё банально и скучно, как вся ваша жизнь. Мольба о бессмертии в конце неумолима, печальна. А ты просишь – ещё! Вспомни, в твоей жизни, прошедшей от рождения, были минуты (и много раз), когда чудом ты спасся, избежал смерти лютой или страшных увечий и далее жил. Так вот, то спасение было чудо, и это чудо называется Бог! И если на смертном одре ты, грешный, хитростью купишь у дьявола себе новую жизнь (продав божественную душу свою), то знай – заново то чуда не будет, Бог не поможет. В мучениях умрёшь молодым; и в ту, отчаянную, страшную минуту – чуда не будет! Зазря ты, сука, дьяволу продал душу свою.

Выше слов моих только сильные чувства, выше чувств – гениальная музыка, а выше музыки – только любовь и молитвы мои. В мире товарном принято требовать: «Эй, ты (так они всем говорят), вот тебе деньги, бери – дай мне ласку, продай. А вот тебе золото – и, будь любезна, полчаса мне любви! Вот валюта – продай мне частицу своей чистой души. Сколько стоит билет на ваши муки? А абонемент есть – посмотреть на твоё счастье? Или трагедию. Не беспокойся – у нас есть деньги, фунты и золото, мы платим! Я тебя знаю давно, тысячу лет! (Вместе учились, жили, работали рядом… Помнишь меня?) Так вот же, на, возьми два рубля и, будь любезен, билеты в партер, в первый ряд, поближе на тебя посмотреть! Эй, постой, а ты кто? Куда лезешь без очереди? А я же его друг, мне в вип-ложу скорей давай, я банкую. По кредиту пропустишь? Берёшь? На что? На премьеру? Тогда и мне, Поэт, тоже на муки давай. А хотя нет, Поэт, мне лучше комедию. И неси, брат, водочки мне и закуски, икорки да побыстрей! Я уселся, высморкался и вытер руки. Давай, начинай!»

И пристально смотрят в глаза мне, и улыбаются нагло. А мне мучительно больно, будто сталью ножа с размаху и прямо в живот! На, бля! Получи за добро. М-м, и ты, брат (Брут)?! Как же так, брат? Болит вся душа моя, и сердце обливается кровью, и ярость обиды захлёстывает. Нет, не от удара ножа, а от того, что я увидел ближнего, у кого в руках этот нож. Кому прежде я давал этот нож – хлеб со мной разделить. Оказался продажный иуда, и даже деньги свои он готов заплатить, чтобы нажиться на мне, и всех и всё вокруг ему в дикую радость подороже продать. О, Боже мой, Боже, о чём это я? Болен мир, болен! Грешные вы серые люди! Далёкие, близкие. Но знайте, суки, всё равно вы меня не столкнёте. Я верю и знаю наверняка – Бог, красота и любовь спасут этот грёбаный мир! Спасут! Понимаете, спасут они, спасут этот мир, но не вас! А вы, кто пакостил за спиной, спасая деньги и шкуру свою продав, не губите душу свою и других. А Бог всё ещё ждёт вас до последней минуты, когда вы перебеситесь и наделаете кучу ошибок, жутких предательств и позорных грехов. То настанет минута, когда некуда будет идти, – и ты вспомнишь о Нём. О Боже мой, Боже, только Тебе я печалюсь в дневниках своих и открываю душу! А на людях я воин суровый, я крестоносец! Словно ангел, время на крыльях уносит печаль мою.

Пишу дневники – читайте не буквы, но яркую жизнь, читайте о трудной и красивой любви. Люди, вы что, разве не знали любовь? Как же так? Но уж слышали наверняка, что любовь точно была и есть на земле. А вы тайно мечтали о ней – о сильной и прекрасной любви. Не верьте тем, кто кричит – любви больше нет! Несчастные! Я посвящаю свой труд, свои дневники и свою бессонницу вам. Я начинаю и пишу черновик своих мыслей о жизни и о настоящей любви. Итак, чтобы очутиться на море, достаточно просто закрыть глаза и мечтать. Попробуйте так же – вдохните, выдохните и слушайте душу, и мечтайте, и читайте о море и о любви.