– Но это ещё не причина сожжённых деревень. – От сухого голоса Гия холодок бежит по коже. – Ваших рук дело?

Боярин качает головой.

– Не предполагалось, что кто-то будет махину… использовать, так мне было сказано. Всю эту историю я узнал уже на месте, с тобой.

Гий отворачивается, от его нахмуренных бровей на глаза падают тени.

– Махина как-то оказалась в руках у охотников. Вы их вообще знаете? – Вспомнив, что Иван не местный, вор махает рукой. – Они выкрали её? К чему тогда жечь своих?

Вопросы оставались без ответов, но Иван добавил:

– К кому же охотники не убивают намеренно. Бабушка говорила, что большую часть просто увели.

– Бабушка? – Василь снова цепко посмотрел на Ивана, и Гий снова отмахнулся.

– Когда мы пришли в пожжённую деревню, там осталась только одна старуха. Тут же, как на зов, прибыла внучка, и мы довели их до ближайшей деревни.

Василь покачал головой, постепенно теряя интерес.

– Ещё будет много потерь, – только и сказал он.

Гий пальцем расковыривал дырку на покрывале, глядя в пол. Глаза прикрыты, как у отца, но по сдавленному дыханию видно, что вор взволнован. Тихо хлопнув себя по колену, точно привлекая всех, он спросил:

– Но что мы будем делать теперь? – И, пока отец не отмахнулся снова, добавил: – Уход с кочевья не поможет. Махину могут просто отправить по нашему следу.

– Думаешь, охотникам нужны мы?

– Посуди сам, – Гий заёрзал на месте, – мы давно не в ладах. Охотники не любят, что мы не сидим на месте, караулим людей на дорогах…

Иван сделал вид, что разглядывает потолок шатра.

– …иногда охотимся в их угодьях. – Он немного помолчал, чтобы сказать: – А деду они вообще брюхо вспороли.

– Тогда странно, что они пускают в ход огонь на селения, а не рыщут по лесам в поисках нашей стоянки. Не станем же мы проникаться милосердием и жертвовать собой, чтобы спасти чужих?

Никому из них не требовалось отвечать. Василь коснулся пальцами губ и покрутил кистью. Иван не понял, но Гий выпрямился, словно их прогоняли.

– Отец, нужно что-то ответить.

– Нужно защищать наших. Много волчат народилось, ты предлагаешь идти с ними против огненной махины?

– Но мы же не можем просто прятаться.

– Мы и не прячемся, а готовимся пуститься в путь. – Взгляд вожака Василя сделался тёмным, тягучим, и он сказал сухо: – Тем более что ты и до этого не мог показать себя в бою.

Он махнул рукой опять, уже требовательнее, и Иван поднялся с покрывала следом за Гием. Боярин запоздало кивнул, глядя на волка, чтобы после выйти с ним из шатра на холодный воздух.

– Гий! – Он пытался догнать вора, но тот даже не обернулся.

Иван поравнялся с ним, скользя мимо других шатров, людей, снующих в темноте, и череды костров, разгоняющих тьму.

Гий наконец остановился у одного. Рядом стоял дымящийся котёл и посуда, которую перебирал один из волков, высоченный и мускулистый. Замечая, как он вглядывается, Иван отчего-то подумал, что это именно он достал его из земляной темницы.

Мужчины коротко поговорили, пока боярин топтался поодаль, а потом великан-волк ушёл, подмигнув Ивану, и скрылся в шатре.

Гий всё ещё не заговаривал. Черпаком он наполнил тарелку смесью из овощей, грибов и каких-то горьких лесных трав, добавляемых для вкуса. Он так и сел у костра, сжимая посуду, а потом, вдруг заприметив поблизости Ивана, выгнул брови дугой и передал ему пищу.

Боярин присел подальше, вглядываясь в варево. Странно сготовленное, оно вдруг напомнило те кушанья, которыми его угощали бабушка Мировна и Желя, но Иван был так голоден, что даже не скривился, когда попробовал на зуб особенно горькую травинку.

– Что, княжичи нынче обращаются с едой без ложек? – Гий выглядел устало – щёки в тенях, глаза прищурены, но тон неожиданно повеселевший.